Вестник 16 (Май 2009)

Война в истории моей семьи

Е.М. Лучков

Война для меня началась, когда мне было пять лет: в ноябре 1941 года мы провожали на войну моего отца. Было уже по-зимнему холодно, лежал снег, поэтому мне запомнилось, что отца повезли в Кириллов на розвальнях. Было много провожающих, многие плакали, особенно запали в душу слезы матери. Плакали ли мы со старшей сестрой, я не помню. Но зато хорошо помню, что к нам в дом поселили человек шесть водителей грузовых военных автомашин. Они спали у нас на полу на соломе, застеленной половиками, и укрывались шинелями, их командир - лейтенант с женой спали на нашей деревянной кровати, а мы с мамой на русской печке. 

В ту зиму в Горицах полным ходом шли оборонные работы. Строили линию обороны по восточному берегу реки Шексны. Были завербованы сотни людей. По окраине слободы рыли большой трёхметровой глубины противотанковый ров. В полях по холмам строили блиндажи и дзоты, рыли стрелковые окопы, ставили бетонные пулеметные точки. А так как земля была в ту зиму сильно проморожена, то часто применяли взрывы. Поэтому во всех домах стекла были заклеены бумажными лентами крестом с угла на угол, чтоб от взрывов не выпадали.

Жили в то время очень трудно. Женщины и подростки с 12-14 лет работали с утра до вечера в полях и на фермах, выполняли всю мужскую тяжёлую работу. Лошадей в колхозе оставалось мало, всех лучших забрали на войну. Поэтому нам с матерью приходилось дрова из леса возить зимой на санках, а летом когда что принесём на себе. И так всю войну. Так как дом наш был очень старый, а зима 1941-1942 гг. очень холодной, то печь топили не только русскую, в которой мать готовила для шоферов пищу, но и печь-столбянку утром и вечером. Так прожили мы зиму. Сестра ходила в школу, а я с мальчишками, а больше с двоюродным братом Лёней, сидели и играли дома или на улице, если было тепло. Одежды и обуви тёплой у нас не было, и гулять ходил я в больших валенках сестры, пока она сидела дома и учила уроки. Летом было легче: мать и сестра - на работе, а мы - целый день на улице.

Зимой в канун Нового 1943 года мы получили похоронку на отца, которую я храню и до сих пор. Сестра очень переживала, плакала и боялась показать похоронку маме. Но долго молчать мы не смогли, она заметила наше настроение, и мы сказали ей и отдали похоронку. Горе матери было велико. Так мы остались одни без отца. Мать работала на ферме, а я часто ходил с ней туда. Помощи от меня ещё не было, а просто надо было быть с ней - ей спокойнее. После уже, когда мне было лет восемь, и я ходил в школу, она так за меня не беспокоилась. В школе кормили обедом. А обеды готовила женщина по имени Настя, эвакуированная из Ленинграда с тремя детьми. В 1944 году мы с другом, моим ровесником, помогали матерям выгонять на пастбище коров, а вечером встречать и заставать их.

Осенью 1943 года старшую сестру отправили работать на лесозаготовки, ей было уже 16 лет, и там она работала целую зиму. В 1944 году вернулся с войны после тяжелого ранения отец Лёни, моего двоюродного брата. Я очень любил и уважал его, часто бывал у них, так как мы жили рядом, и был он мне вместо погибшего отца. А так как мужчин в колхозе почти не было, то на него возложено было много забот. И он честно и добросовестно выполнял свои обязанности: был бригадиром и счетоводом, вёл всю бухгалтерию колхоза, а по праздникам надевал солдатскую гимнастёрку с медалями и под хмельком со слезами вспоминал отдельные эпизоды из войны. Так было до самой его смерти в октябре 1985 года, а через три недели умерла и моя мать, посвятившая всю свою жизнь мне, моему воспитанию.