ЭКСПЕДИЦИЯ КИРИЛЛО-БЕЛОЗЕРСКОГО МУЗЕЯ-ЗАПОВЕДНИКА В НЕНОКСУ ЛЕТОМ 1985 ГОДА
В 1970-1980-х годах научные сотрудники Кирилло-Белозер- ского музея-заповедника довольно часто выезжали в комплексные и тематические экспедиции по сбору экспонатов. Обследовали, как правило, территорию Кирилловского и часть соседних районов, земли которых когда-то входили в состав обширного Кирилловского уезда. В другие районы Вологодской области выезжали редко. В 1985 году решили изменить сложившуюся традицию. Вместе с научными сотрудниками Соловецкого музея-заповедника кирилловские музейщики запланировали побывать на берегах Белого моря. Целью столь далекого экспедиционного маршрута стала деревня Ненокса Архангельской области. Название этого населенного пункта впервые упоминается в одной из договорных грамот 1386 года1. В XVI веке Кирилло-Белозерский монастырь приобрел в Неноксе несколько солеварен2. С той поры на протяжении двух с половиной столетий соляной промысел в Неноксе приносил монастырю устойчивые доходы. При Екатерине II монастырь утратил контроль за добычей и продажей соли, но из записок путешественников XIX века известно, что производство соли не прекратилось, а продолжало существовать уже как крестьянский промысел3. Сохранилось ли что-нибудь к концу XX века от солеваренного производства? Как оно было устроено? На эти и другие вопросы должна была ответить экспедиция, отправившаяся в Неноксу в конце июня 1985 года. Состав экспедиции был невелик: заместитель директора по научной работе Галина Олеговна Иванова и заведующий отделом истории Илья Алексеевич Смирнов. С большими трудностями участники экспедиции получили разрешение на проезд в приграничную зону. В последний момент выяснилось, что Соловецкий музей не сможет принять участие в экспедиции из-за болезни предполагаемого участника, и кирилловчанам пришлось исследовать соляной промысел в Неноксе одним.
To, что удалось увидеть, превзошло все ожидания! Деревня Ненокса раскинулась на холмистом берегу реки Верховки в пяти километрах от побережья Белого моря. В центре большого населенного пункта в 350 домов сохранился великолепный ансамбль XVIII-XIX веков, состоящий из двух деревянных церквей с колокольней посредине, а за ним в глубокой впадине на берегу Соляного ручья находится участок, где ранее добывали соль. На нем участники экспедиции увидели покосившийся сруб единственной солеварни, который можно датировать началом XIX века. Всех ее "соседей" окрестные жители давно уже употребили на дрова. Недалеко от входа в солеварню виднелся сруб колодца с высокой деревянной трубой, через которую раньше качали рассол из подземных источников. Здесь на берегу ручья земля изобиловала соляными ключами, они-то и давали соль хорошего качества (соль эту в народе так и называли "ключевкой" в отличие от соли, выпаренной из морской воды, - "морянки"). От колодца по специальным деревянным желобам рассол подавался в солеварни-варницы и заливался в црены. Соль выпаривалась, затем помещалась в соляные амбары, а из них развозилась по многим городам и селам. В XVI-XVII веках соль в большом количестве поступала и в Кирилло-Белозерский монастырь.
Вся картина древнего промысла живо возникла перед глазами участников экспедиции. И это неудивительно. Сохранилась почти целая варница. В ней уцелел хотя и вросший в землю и сильно проржавевший, но еще крепкий црен, сохранились засеки (сусеки) в углах варницы. Рядом с солеварней можно было осмотреть соляные колодцы и неглубокие подземные каналы с деревянными желобами, по которым, вероятно, от труб-качек рассол тек в варницы. Рассказы старожилов дополнили недостающие детали.
Участники экспедиции записали воспоминания старожилов, сделали обмеры сохранившихся сооружений, сфотографировали их и даже вывезли часть солеваренного оборудования в музей4.
Поскольку в известной нам литературе по соляным промыслам нет детального описания соледобывающего оборудования, постараемся восполнить этот пробел на основании ненокского промысла. Описание, чертежи и фотографии помогут наглядно представить один из древнейших промыслов Русского Севера.
Нужно отметить, что солеваренное производство в Неноксе было прекрасно продумано и организовано. Этому благоприятствовали и природные факторы. Соляные варницы разместились в низине, в излучине Соляного ручья. Этот ручей отделял промысловую площадку от жилой застройки деревни, что спасало последнюю от довольно частых на таких промыслах пожаров. Расположение варниц в низине благоприятствовало добыче соляного рассола, так как соляные пласты здесь, вероятно, максимально близко подходили к по- верхности. Для защиты варниц от паводковых вод была сделана искусственная насыпь-обваловка по берегу ручья. Вся площадка занимает значительную территорию, несколько вытянутую с запада на восток. Размер ее - 95 х 50 метров. С севера она ограничена берегом ручья, а с юго-востока - дорогой, ведущей к центру деревни и к соляным амбарам, расположенным на Нижнем озере (местное его название - Озерко или Озерко Устречка)5. За дорогой, по берегу ручья, была еще одна промысловая площадка. Возможно, она использовалась и под дровяной склад, и под размещение варниц, но в настоящее время свободна от всякой застройки. На первой площадке находятся соляная варница и фрагменты трех соляных скважин, в том числе одна с неплохо сохранившейся подъемной трубой-качкой, "растворный узел" с системой подземных каналов, а также множество фрагментов старых цренов, живописно разбросанных по всей рабочей площадке и большей частью уже вросших в землю.
Соляная варница представляет собой большой деревянный сруб. Размеры - 10,7 х 10,3 метра в основании. Высота солеварни от основания до конька крыши - 6,8 метра. По рассказам старожилов, кровля на ней была сделана из теса и имела вытяжные трубы. В настоящее время ни того ни другого не сохранилось. На южной стене варницы, ближе к юго-восточному углу, сохранился дверной проем размером 79 х 136 сантиметров. В центре северной стены имеется более широкий проем (100 х 135 см). Последний, видимо, служил для выноски мешков с солью, тогда как первый - рабочим входом. В восточной стене прорублено отверстие, сквозь которое, вероятно, проходил желоб, подающий соляной рассол. Косые пропилы этого отверстия позволяют уверенно говорить о том, что от трубы-качки можно было по прямому желобу подавать рассол прямо в црен в солеварне. Размеры отверстия - 55 х 67 сантиметров. Внутри варницы сохранилось почти все оборудование. В первую очередь надо отметить остатки громадного кованого железного црена (сковороды размером 520 х 520 х 40 см). Эта квадратная сковорода для выпарки соли лежит в центре варницы. В настоящее время большая ее часть скрыта землей, но борта црена хорошо видны, что и позволило сделать замеры этого уникального сооружения. Это тем более важно, что нигде более в таком целом виде на рабочей площадке црены уже не встречаются. Под цреном в варнице располагалась яма-топка, а над сковородой сохранилась конструкция из четырех бревенчатых перекладин, укрепленных на врытых в землю столбах. Конструкция вытянута с запада на восток, ее размеры составляют по периметру 8,7 х 4,6 метра, а высота над уровнем земляного пола - 1,5 метра. Вероятно, это сооружение использовалось или могло использоваться для подвески црена над топкой. Данное предположение мы пытались проверить, но никакой системы креплений или следов потертостей на бревнах от подвески обнаружить не удалось. Скорее всего, сохранившаяся конструкция зафиксировала самый поздний вариант своего использования (первоначально такая система, конечно, применялась для подвески црена, как о том свидетельствует миниатюра из жития Зосимы и Савватия XVII в.)6 в качестве "полатей", то есть рабочего помоста, с которого наблюдали за процессом варки, удаляли грязь и мусор с рассола, помешивали его и собирали соль после окончания варки. В северо-восточном и северо-западном углах варницы сохранились остатки засеков для окончательной сушки соли. Засеки выполнены из толстых досок, вставленных в пазы вертикально стоящих бревен. Из таких досок, видимо, набирался и пол, но обследовать его из-за толстого слоя земли, покрывающего всю нижнюю часть засеков, не удалось. Размеры засеков - 2,6 х 2,1 метра в основании, высота - около 1,5 метра. Вероятно, существовала и система отвода воды из-под засеков, так как снаружи под северным входом в солеварню сохранился крытый бревенчатый канал, ведущий под варницу и входящий под углы с засеками. Скорее всего, он мог использоваться для загрузки дров в яму-топку или как поддувало, но его размеры и конфигурация позволяли организовать отвод лишней воды из засеков и осуществлять их вентиляцию. Саму яму-топку, к сожалению, обследовать не удалось, так как сверху ее перекрыл црен, вросший в землю, а северный канал оказался большей частью завален землей и сгнившим деревом.
Обследование црена в сохранившейся солеварне и беглое знакомство с многочисленными фрагментами их на всей территории промысла позволяют сделать некоторые выводы: форма цренов, их размеры были очень устойчивы и практически не менялись на протяжении длительного времени (вероятно, столетий), а вот способы их изготовления менялись. Среди фрагментов цренов нам удалось выявить три типа. Первый (видимо, самый ранний) црен был изготовлен кузнечным способом. Его днище набрано из небольших фрагментов - полиц (прокованных кусков железа) размерами 30 х 30 или 30 х 40 сантиметров, которые соединены между собой заклепками. Для усиления жесткости днища по его периметру пропущена кованая полоса толщиной в 1 сантиметр. О бортах такого црена судить трудно, так как их фрагментов нам обнаружить не удалось. Второй, самый распространенный, тип црена набран из крупных листов прокованного железа, соединенных между собой заклепками. Из этих листов набрано днище и боковые плоскости (борта сковороды). Каждая боковая полоса длиною более пяти метров выполнена из двух частей, соединенных между собой и с днищем при помощи крупных заклепок. По верхнему краю црена пропущена толстая кованая полоса для придания дополнительной жесткости конструкции. К днищу црена крепился ряд скоб, вероятно, для подвешивания црена над ямой-топкой. Црен именно этого типа сохранился в варнице. Иногда подобные црены, видимо, модернизировали: к днищам приклепывали продольные уголкового типа полосы толстого железа. Это усовершенствование делало црены более крепкими и устойчивыми к прогибанию, что, вероятно, и позволило перейти к новой форме расположения црена над ямой-топкой. Он уже не подвешивался, а опирался на края обложенной камнем ямы. Вот почему мы и не обнаружили на "полатях" следов от подвески. Третий тип црена - сварной. Такой црен изготавливался из крупных листов прокатанного железа. Форма и размеры были такими же, как у предыдущих.
В девяти метрах от варницы сохранилась ближайшая скважина. Она представляет собой бревенчатый сруб размером 1,89 х 1,75 метра. Сруб на полметра выступает над поверхностью земли. Глубину скважины установить не удалось, так как вся она завалена мусором (жители близлежащих домов используют скважины как место свалки). Почти в центре сруба возвышается над колодцем солеподъемная труба-качка. Высота ее над уровнем сруба - 2,53 метра. Труба выполнена из цельного дерева диаметром 31 сантиметр. Чуть выше сруба труба стянута металлическим обручем. В верхней части трубы сбоку сделано 2 отверстия, вероятно, для слива рассола. Из воспоминаний старожилов известно, что при помощи таких труб и качали рассол. Возможно, что такая труба обслуживала не только сохранившуюся варницу, а несколько. На эту мысль наталкивают воспоминания старожилов и некоторые детали устройства рабочей площадки промысла. В бровке насыпи-обваловки, напротив скважины, сохранился крытый, укрепленный бревнами канал размером 6,3 х 1,0 х 1,0 метра для пропуска соляного желоба. Конечно, о его практическом использовании судить трудно, мы можем только предполагать наличие второй линии рассолоподачи от первой скважины через этот канал. Вызывает сомнения и то обстоятельство, что на другом берегу Соляного ручья, чуть левее от условной линии выхода канала, имелась еще одна скважина.
Две другие скважины располагаются восточнее первой. Их устройство несколько отличается от устройства первой скважины. Сруб их выполнен из толстых брусьев, вставленных одной стороной в пазы вертикально стоящих угловых бревен-брусьев, а другой - в столб-стояк, поставленный в средней части каждой стенки. Размер этих скважин - 1,3 х 0,8 метра.
Самой сложной системой на промысле для современной расшифровки ее назначения оказался "растворный узел". Растворным узлом мы его назвали условно. Для чего была создана эта система подземных каналов? Как она использовалась? Все это остается загадкой и по сегодняшний день. Дадим его схематическое описание. Растворный узел размещен почти в центре рабочей площадки промысла. Основная часть сооружения находится под землей. На поверхность выходит только "окно", оформленное срубом, как у скважины с солеподъемной трубой. Размер его - 1,4 х 1,5 метра. Глубину этого "окна" установить не удалось, так как оно также завалено мусором. С трех сторон под землей от этого "окна" отходят подземные каналы. Два из них тупиковые и небольшие по размерам. На юг отходит канал, стены, потолок и пол которого выложены бревнами. В углах они закреплены бревнами-стояками. Ширина канала - 1,1 метра. Длина канала по западной стороне - 2,2 метра, а по восточной - 1,5 метра. На запад прокопан канал аналогичного устройства. Размеры его - 3,0 х 1,1 х 1,7 метра. Последний размер - высота канала. На север отходит самый значительный по размерам и довольно сложный по своему виду канал. Непосредственно к "окну" под землей примыкает широкая часть канала. Ее размеры в основании - 2,2 х 4,0 метра. От этой широкой части строго на север идет узкая часть канала длиной 10 метров и шириной 0,6 метра. Высота обеих частей одинаковая и составляет 1,6 метра. Боковые стены канала выложены тесаными бревнами, пол набран из толстых тесаных досок. Проходя под землей 14 метров, канал выходил в низинку и на ней, видимо, имел открытую часть длиною 17,8 метра, проходящую до обваловки берега ручья. Для прохода канала через вал в последнем имелась выемка, а по дну ее забиты ряды свай, вероятно, для поддержки дна канала или желоба-лотка. Об этом можно говорить уверенно, так как внутри крытого канала сохранился подвешенный на специальных лагах желоб-лоток П-образной формы, применявшийся, видимо, для перегонки рассола или для отвода лишней воды в ручей. В связи с этим и появилось предположение об использовании этой системы в качестве растворного узла. Желоб, проходящий внутри канала, доходит до "окна". Если с назначением большого канала в системе появилась какая-то определенность, то в отношении других двух каналов-тупиков ее нет. Возникает и еще один вопрос: почему большой канал идет к Соляному ручью? Кстати, он идет параллельно другой трассе, идущей от первой описанной нами скважины. Вопросов больше, чем ответов. Старожилы деревни не могли объяснить нам, как практически использовалась эта система.
Остается добавить, что в ходе осмотра деревни Неноксы участникам экспедиции довелось увидеть еще сохранившийся, но давно практически не использующийся фрагмент дороги-узкоколейки, когда-то проложенной от варниц к соляным амбарам, да и сами амбары. Два очень крупных сооружения с порыжевшими от времени и соли стенами используются и в настоящее время для хранения какого-то товара, поэтому внутрь участникам экспедиции попасть не удалось. При внешнем осмотре на стене одного из амбаров была обнаружена вырубленная топором надпись: "17.." год. По словам одного из местных жителей, внутри амбара тоже есть дата - "1795 г"7. Амбары стоят на берегу Нижнего озера, из которого вытекает река, впадающая в Белое море. По этому пути соль и попадала из Неноксы в Архангельск, а затем в другие русские города и села, в том числе и Кирилло-Белозерский монастырь. Рядом с соляными амбарами на берегу реки лежат "очевидцы и участники" долгих морских и речных походов. Это две очень крупные морские лодки-баркасы, оставшиеся без работы и тоже превращенные местными жителями в место свалки. Горестно было видеть эти добротно сделанные суда лежащими на берегу и почти доверху набитыми бытовым мусором.
Чтобы не закончить рассказ об экспедиции на столь печальной ноте, добавим, что не все жители Неноксы столь равнодушны к своей истории. Некоторые помнят и берегут памятники истории и архитектуры, в том числе и церкви, стоящие в центре села. На одном из домов деревни мы увидели мемориальную доску, напоминающую о том, что в нем жила в ссылке в 1904-1905 годах революционерка В. Ф. Фигнер. Часть жителей-старожилов охотно поделилась с нами воспоминаниями о соляных промыслах (их воспоминания приложены к данной статье). Администрация совхоза помогла нам в сборе экспонатов и с транспортом. У председателя сельского совета Василия Федоровича Голубицкого, учителя истории по специальности, были хорошие задумки о создании музея в Неноксе. Кстати, участники экспедиции очень благодарны ему за действенную помощь в решении многих проблем экспедиции. Он же стал и третьим, нештатным, членом экспедиции - фотографом. Его снимки приложены к отчету экспедиции и иллюстрируют эту статью.
Приложения
ВОСПОМИНАНИЯ АЛЕКСАНДРА ИВАНОВИЧА ПУРНЕМЦЕВА
(Записаны участниками экспедиции Г. О. Ивановой и И. А. Смирновым ; 7 июня 1985 года в Неноксе)
Пурнемцев А. И., год рождения 1895, уроженец д. Ненокса, ветеран Великой Отечественной войны, кавалер ордена Ленина, потомственный моряк, прошедший путь от юнги до капитана.
Воспоминания записаны с его слов.
Будучи мальчишкой, я часто бегал на соляные варницы и хорошо представляю процесс солеварения. В те годы на берегу Соляного ручья стояло 12 варниц, правда, значительная их часть была довольно ветхая, и соль в них уже не варили. Варницы были деревянные, крыты тесовой кровлей на два ската. На кровлях имелись деревянные вытяжные трубы для удаления из варниц дыма. Внутри варницы висел црен - огромная квадратная в основании сковорода. Она подвешивалась на специальном устройстве. Для удобства подвески црена в нем на дне были устроены скобы - за них специальными прутками и подвешивали црен к бревнам специальной конструкции, установленной в варнице. Црены делали свои кузнецы.
Под цреном, в земляном полу варницы, была выкопана яма-топка. От дна ямы до црена было до 1,5 метра высоты, по периметру яма до самого црена выкладывалась камнем, который предохранял от пожаров.
Соляной рассол из скважины от трубы-качки подавался по специальному желобу прямо в варницу и црен. От одной трубы-качки, как правило, подавали рассол в несколько варниц, и поэтому желоба веером расходились от скважин к варницам. Качали рассол обычно женщины. Рассол в скважинах был густой, и концентрация его доходила до 12 процентов.
После заливки рассола в црен в топке разводился огонь, и начиналась выварка соли. Топкой, как правило, занимались старики. На одну варку расходовалось 10-12 саженей дров. Выход соли с одной варки достигал 100 пудов (1600 кг).
Заготовкой дров занимались многие жители Неноксы. Они рубили дрова по берегам реки Верховки, по ней же и сплавляли дрова. Верховкой река называется потому, что вытекает она из верховых озер. Заготовляли дрова обычно зимой. Их пилили, укладывали в штабеля, а весной сплавляли вниз по течению реки. У деревни была запань, в ней-то и ловили бревна, вытаскивали их на берег и на лошадях подвозили к варницам.
Одно время заготовку дров монополизировала одна купчиха (имени не помню), которая заготовляла за сезон до 3000 саженей дров.
После того как вода из рассола выпаривалась, на дне црена оставалась соль. При сильном нагреве она разбухала, как каша. Ее сгребали и перекладывали в засеки, а црен был готов для новой варки. Время от времени приходилось удалять золу из топки. Одна варка продолжалась обычно 1,5 суток.
Засеки делались внутри варниц. В них, помимо стенок, имелся и деревянный пол. Соль укладывалась в них на 1-2 суток, затем подсушенную соль засыпали в мешки и отправляли на соляной склад, стоявший на берегу реки Верховки. Соляной склад состоял из нескольких больших амбаров (до настоящего времени уцелело два). Возили соль из варниц на подводах. В первые годы Советской власти от варниц до склада проложили узкоколейную железную дорогу, но в вагонетки с солью впрягали лошадей. Из соляного склада соль в летнее время отправляли на карбасах в Архангельск. Зимой возили на подводах туда же и даже в Вологду. Мой отец тоже не раз возил соль. Постепенно на полу сусеков образовывался плотный слой соли - лизунец, его выламывали и использовали для скармливания животным.
Сельские ребятишки любили ходить в варницы, так как им нравилось варить картошку в кипящем рассоле. Картофель накладывался в чистый полотняный мешочек и опускался на 15 минут в црен. Картошка, сваренная в соляном рассоле, была замечательно вкусной. Особенно любили ребятишки варницу, где варил соль Еким Ермолин. Он любил детей и никогда им не отказывал, только следил за тем, чтобы мешочки для варки были чистыми, а от девочек за варку требовал еще и поцелуя.
Закончили варить соль еще до 1917 года, правда, в Великую Отечественную войну, когда вновь почувствовался острый недостаток соли, жители деревни вновь вернулись к промыслу, но уже на новой основе. Для варки соли были изготовлены маленькие црены, размером 40 х 40 х 10 сантиметров. Варили соль только для собственных нужд.
ВОСПОМИНАНИЯ УЛЬЯНЫ АНДРЕЕВНЫ ЕРМОЛИНОЙ
(1895 ГОДА РОЖДЕНИЯ) И ЕЕ ДОЧЕРИ МАРИИ АФАНАСЬЕВНЫ (1918 ГОДА РОЖДЕНИЯ)8
(Записаны участниками экспедиции Г. О. Ивановой, И. А. Смирновым : 27 июня 1985 года в деревне Ненокса)
Воспоминания записаны с их слов. Мария Афанасьевна до замужества работала солеваром.
На Соляном ручье стояли 4 варницы, жители села все участвовали в солеваренном промысле, но варили по очереди. Для осуществления варки объединялись в небольшие группы-артели. Членов такой группы называли дольщиками. Одна варка артелью называлась "сугреб". Доходы от продажи соли с такого сугреба шли в пользу всех членов-дольщиков, а продавали соль в специальной лавке в городе Архангельске, устроенной от деревни Ненокса.
Внутри варницы был котел, или черен [црен. - И. С.]. Он устанавливался на камнях. В него по специальному желобу от скважины подавался соляной рассол. В скважине устанавливалась труба для качки раствора. Она соединялась с ручным насосом. Для того, чтобы наполнить црен, приходилось делать 200 качков. Качали, как правило, женщины и вдвоем. После заполнения црена зажигали огонь в топке и начинали варить соль. Солеваренный процесс шел три дня. Первые два дня поддерживали сильный огонь, а на третий - слабый. Вода из рассола испарялась. Для контроля за варкой соли использовали березовую палочку длиной до метра, толщиной в палец. Ее опускали в рассол и помешивали; как только палочка покрывалась плотным слоем соли, сильный огонь в топке прекращали, поддерживали слабый жар, вода активно испарялась, соль выпадала на дно црена. В црене соль сгребали деревянными лопатами-граблями, а переносили ее в сусеки уже металлическими лопатами. Соль находилась в сусеках 2-3 суток, где окончательно высыхала. Затем соль ссыпали в мешки, выносили из варницы, грузили на подводы и везли на соляные склады, которые стояли вдоль реки Верховки. В амбарах для хранения соли имелись также сусеки. Высота их доходила порой до крыши. В таком случае заходили с мешками соли по трапу до верхней двери амбара и засыпали соль сверху. Из одной варки выходило тонны полторы-две соли.
В годы Великой Отечественной войны в Неноксе работал "соляной завод" (видимо, небольшое предприятие). Его контора существовала до 1943 года, но сами работы прекратились раньше. Соль, вываренная на "заводе", еще долго хранилась в амбарах. К варницам с реки (от соляных складов) была проложена железная дорога-узкоколейка. По ней возили дрова к варницам. Рабочей силой на дороге были лошади.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Розен Б. Северная соль. Архангельск, 1957. С. 86.
2 Никольский Н. К. Кирилло-Белозерский монастырь и его устройство до второй четверти XVII в. (1397-1625 гг.). Т. 1 СПб., 1897. С. 112-123.
3 Максимов С. В. Год на Севере. Сев-Зап. кн. изд-во, 1984. С. 61-62.
4 ОПИ КБИАХМ. ДПА. Оп. 2. Д. 388 (Документы научной экспедиции в д. Неноксу Архангельской области. 1985 г.). Фрагменты угловой части црена, рассольной трубы и желоба находятся в фонде дерева и металла музея-заповедника.
5 ОПИ КБИАХМ. ДПА. Оп. 2. Д. 388.
6 Миниатюра из рукописи XVII в. "Житие Зосимы и Савватия" (ГИМ. Собрание Вахромеева. № 71. Л. 38 об.).
7 ОПИ КБИАХМ. ДПА. Оп. 2. Д. 388.
8 Воспоминания А. И. Пурнемцева, У. А. Ермолиной, М. А. Ермолиной нашли отражение в дневнике экспедиции, в данном виде восстановлены по личным записям автора.
To, что удалось увидеть, превзошло все ожидания! Деревня Ненокса раскинулась на холмистом берегу реки Верховки в пяти километрах от побережья Белого моря. В центре большого населенного пункта в 350 домов сохранился великолепный ансамбль XVIII-XIX веков, состоящий из двух деревянных церквей с колокольней посредине, а за ним в глубокой впадине на берегу Соляного ручья находится участок, где ранее добывали соль. На нем участники экспедиции увидели покосившийся сруб единственной солеварни, который можно датировать началом XIX века. Всех ее "соседей" окрестные жители давно уже употребили на дрова. Недалеко от входа в солеварню виднелся сруб колодца с высокой деревянной трубой, через которую раньше качали рассол из подземных источников. Здесь на берегу ручья земля изобиловала соляными ключами, они-то и давали соль хорошего качества (соль эту в народе так и называли "ключевкой" в отличие от соли, выпаренной из морской воды, - "морянки"). От колодца по специальным деревянным желобам рассол подавался в солеварни-варницы и заливался в црены. Соль выпаривалась, затем помещалась в соляные амбары, а из них развозилась по многим городам и селам. В XVI-XVII веках соль в большом количестве поступала и в Кирилло-Белозерский монастырь.
Вся картина древнего промысла живо возникла перед глазами участников экспедиции. И это неудивительно. Сохранилась почти целая варница. В ней уцелел хотя и вросший в землю и сильно проржавевший, но еще крепкий црен, сохранились засеки (сусеки) в углах варницы. Рядом с солеварней можно было осмотреть соляные колодцы и неглубокие подземные каналы с деревянными желобами, по которым, вероятно, от труб-качек рассол тек в варницы. Рассказы старожилов дополнили недостающие детали.
Участники экспедиции записали воспоминания старожилов, сделали обмеры сохранившихся сооружений, сфотографировали их и даже вывезли часть солеваренного оборудования в музей4.
Поскольку в известной нам литературе по соляным промыслам нет детального описания соледобывающего оборудования, постараемся восполнить этот пробел на основании ненокского промысла. Описание, чертежи и фотографии помогут наглядно представить один из древнейших промыслов Русского Севера.
Нужно отметить, что солеваренное производство в Неноксе было прекрасно продумано и организовано. Этому благоприятствовали и природные факторы. Соляные варницы разместились в низине, в излучине Соляного ручья. Этот ручей отделял промысловую площадку от жилой застройки деревни, что спасало последнюю от довольно частых на таких промыслах пожаров. Расположение варниц в низине благоприятствовало добыче соляного рассола, так как соляные пласты здесь, вероятно, максимально близко подходили к по- верхности. Для защиты варниц от паводковых вод была сделана искусственная насыпь-обваловка по берегу ручья. Вся площадка занимает значительную территорию, несколько вытянутую с запада на восток. Размер ее - 95 х 50 метров. С севера она ограничена берегом ручья, а с юго-востока - дорогой, ведущей к центру деревни и к соляным амбарам, расположенным на Нижнем озере (местное его название - Озерко или Озерко Устречка)5. За дорогой, по берегу ручья, была еще одна промысловая площадка. Возможно, она использовалась и под дровяной склад, и под размещение варниц, но в настоящее время свободна от всякой застройки. На первой площадке находятся соляная варница и фрагменты трех соляных скважин, в том числе одна с неплохо сохранившейся подъемной трубой-качкой, "растворный узел" с системой подземных каналов, а также множество фрагментов старых цренов, живописно разбросанных по всей рабочей площадке и большей частью уже вросших в землю.
Соляная варница представляет собой большой деревянный сруб. Размеры - 10,7 х 10,3 метра в основании. Высота солеварни от основания до конька крыши - 6,8 метра. По рассказам старожилов, кровля на ней была сделана из теса и имела вытяжные трубы. В настоящее время ни того ни другого не сохранилось. На южной стене варницы, ближе к юго-восточному углу, сохранился дверной проем размером 79 х 136 сантиметров. В центре северной стены имеется более широкий проем (100 х 135 см). Последний, видимо, служил для выноски мешков с солью, тогда как первый - рабочим входом. В восточной стене прорублено отверстие, сквозь которое, вероятно, проходил желоб, подающий соляной рассол. Косые пропилы этого отверстия позволяют уверенно говорить о том, что от трубы-качки можно было по прямому желобу подавать рассол прямо в црен в солеварне. Размеры отверстия - 55 х 67 сантиметров. Внутри варницы сохранилось почти все оборудование. В первую очередь надо отметить остатки громадного кованого железного црена (сковороды размером 520 х 520 х 40 см). Эта квадратная сковорода для выпарки соли лежит в центре варницы. В настоящее время большая ее часть скрыта землей, но борта црена хорошо видны, что и позволило сделать замеры этого уникального сооружения. Это тем более важно, что нигде более в таком целом виде на рабочей площадке црены уже не встречаются. Под цреном в варнице располагалась яма-топка, а над сковородой сохранилась конструкция из четырех бревенчатых перекладин, укрепленных на врытых в землю столбах. Конструкция вытянута с запада на восток, ее размеры составляют по периметру 8,7 х 4,6 метра, а высота над уровнем земляного пола - 1,5 метра. Вероятно, это сооружение использовалось или могло использоваться для подвески црена над топкой. Данное предположение мы пытались проверить, но никакой системы креплений или следов потертостей на бревнах от подвески обнаружить не удалось. Скорее всего, сохранившаяся конструкция зафиксировала самый поздний вариант своего использования (первоначально такая система, конечно, применялась для подвески црена, как о том свидетельствует миниатюра из жития Зосимы и Савватия XVII в.)6 в качестве "полатей", то есть рабочего помоста, с которого наблюдали за процессом варки, удаляли грязь и мусор с рассола, помешивали его и собирали соль после окончания варки. В северо-восточном и северо-западном углах варницы сохранились остатки засеков для окончательной сушки соли. Засеки выполнены из толстых досок, вставленных в пазы вертикально стоящих бревен. Из таких досок, видимо, набирался и пол, но обследовать его из-за толстого слоя земли, покрывающего всю нижнюю часть засеков, не удалось. Размеры засеков - 2,6 х 2,1 метра в основании, высота - около 1,5 метра. Вероятно, существовала и система отвода воды из-под засеков, так как снаружи под северным входом в солеварню сохранился крытый бревенчатый канал, ведущий под варницу и входящий под углы с засеками. Скорее всего, он мог использоваться для загрузки дров в яму-топку или как поддувало, но его размеры и конфигурация позволяли организовать отвод лишней воды из засеков и осуществлять их вентиляцию. Саму яму-топку, к сожалению, обследовать не удалось, так как сверху ее перекрыл црен, вросший в землю, а северный канал оказался большей частью завален землей и сгнившим деревом.
Обследование црена в сохранившейся солеварне и беглое знакомство с многочисленными фрагментами их на всей территории промысла позволяют сделать некоторые выводы: форма цренов, их размеры были очень устойчивы и практически не менялись на протяжении длительного времени (вероятно, столетий), а вот способы их изготовления менялись. Среди фрагментов цренов нам удалось выявить три типа. Первый (видимо, самый ранний) црен был изготовлен кузнечным способом. Его днище набрано из небольших фрагментов - полиц (прокованных кусков железа) размерами 30 х 30 или 30 х 40 сантиметров, которые соединены между собой заклепками. Для усиления жесткости днища по его периметру пропущена кованая полоса толщиной в 1 сантиметр. О бортах такого црена судить трудно, так как их фрагментов нам обнаружить не удалось. Второй, самый распространенный, тип црена набран из крупных листов прокованного железа, соединенных между собой заклепками. Из этих листов набрано днище и боковые плоскости (борта сковороды). Каждая боковая полоса длиною более пяти метров выполнена из двух частей, соединенных между собой и с днищем при помощи крупных заклепок. По верхнему краю црена пропущена толстая кованая полоса для придания дополнительной жесткости конструкции. К днищу црена крепился ряд скоб, вероятно, для подвешивания црена над ямой-топкой. Црен именно этого типа сохранился в варнице. Иногда подобные црены, видимо, модернизировали: к днищам приклепывали продольные уголкового типа полосы толстого железа. Это усовершенствование делало црены более крепкими и устойчивыми к прогибанию, что, вероятно, и позволило перейти к новой форме расположения црена над ямой-топкой. Он уже не подвешивался, а опирался на края обложенной камнем ямы. Вот почему мы и не обнаружили на "полатях" следов от подвески. Третий тип црена - сварной. Такой црен изготавливался из крупных листов прокатанного железа. Форма и размеры были такими же, как у предыдущих.
В девяти метрах от варницы сохранилась ближайшая скважина. Она представляет собой бревенчатый сруб размером 1,89 х 1,75 метра. Сруб на полметра выступает над поверхностью земли. Глубину скважины установить не удалось, так как вся она завалена мусором (жители близлежащих домов используют скважины как место свалки). Почти в центре сруба возвышается над колодцем солеподъемная труба-качка. Высота ее над уровнем сруба - 2,53 метра. Труба выполнена из цельного дерева диаметром 31 сантиметр. Чуть выше сруба труба стянута металлическим обручем. В верхней части трубы сбоку сделано 2 отверстия, вероятно, для слива рассола. Из воспоминаний старожилов известно, что при помощи таких труб и качали рассол. Возможно, что такая труба обслуживала не только сохранившуюся варницу, а несколько. На эту мысль наталкивают воспоминания старожилов и некоторые детали устройства рабочей площадки промысла. В бровке насыпи-обваловки, напротив скважины, сохранился крытый, укрепленный бревнами канал размером 6,3 х 1,0 х 1,0 метра для пропуска соляного желоба. Конечно, о его практическом использовании судить трудно, мы можем только предполагать наличие второй линии рассолоподачи от первой скважины через этот канал. Вызывает сомнения и то обстоятельство, что на другом берегу Соляного ручья, чуть левее от условной линии выхода канала, имелась еще одна скважина.
Две другие скважины располагаются восточнее первой. Их устройство несколько отличается от устройства первой скважины. Сруб их выполнен из толстых брусьев, вставленных одной стороной в пазы вертикально стоящих угловых бревен-брусьев, а другой - в столб-стояк, поставленный в средней части каждой стенки. Размер этих скважин - 1,3 х 0,8 метра.
Самой сложной системой на промысле для современной расшифровки ее назначения оказался "растворный узел". Растворным узлом мы его назвали условно. Для чего была создана эта система подземных каналов? Как она использовалась? Все это остается загадкой и по сегодняшний день. Дадим его схематическое описание. Растворный узел размещен почти в центре рабочей площадки промысла. Основная часть сооружения находится под землей. На поверхность выходит только "окно", оформленное срубом, как у скважины с солеподъемной трубой. Размер его - 1,4 х 1,5 метра. Глубину этого "окна" установить не удалось, так как оно также завалено мусором. С трех сторон под землей от этого "окна" отходят подземные каналы. Два из них тупиковые и небольшие по размерам. На юг отходит канал, стены, потолок и пол которого выложены бревнами. В углах они закреплены бревнами-стояками. Ширина канала - 1,1 метра. Длина канала по западной стороне - 2,2 метра, а по восточной - 1,5 метра. На запад прокопан канал аналогичного устройства. Размеры его - 3,0 х 1,1 х 1,7 метра. Последний размер - высота канала. На север отходит самый значительный по размерам и довольно сложный по своему виду канал. Непосредственно к "окну" под землей примыкает широкая часть канала. Ее размеры в основании - 2,2 х 4,0 метра. От этой широкой части строго на север идет узкая часть канала длиной 10 метров и шириной 0,6 метра. Высота обеих частей одинаковая и составляет 1,6 метра. Боковые стены канала выложены тесаными бревнами, пол набран из толстых тесаных досок. Проходя под землей 14 метров, канал выходил в низинку и на ней, видимо, имел открытую часть длиною 17,8 метра, проходящую до обваловки берега ручья. Для прохода канала через вал в последнем имелась выемка, а по дну ее забиты ряды свай, вероятно, для поддержки дна канала или желоба-лотка. Об этом можно говорить уверенно, так как внутри крытого канала сохранился подвешенный на специальных лагах желоб-лоток П-образной формы, применявшийся, видимо, для перегонки рассола или для отвода лишней воды в ручей. В связи с этим и появилось предположение об использовании этой системы в качестве растворного узла. Желоб, проходящий внутри канала, доходит до "окна". Если с назначением большого канала в системе появилась какая-то определенность, то в отношении других двух каналов-тупиков ее нет. Возникает и еще один вопрос: почему большой канал идет к Соляному ручью? Кстати, он идет параллельно другой трассе, идущей от первой описанной нами скважины. Вопросов больше, чем ответов. Старожилы деревни не могли объяснить нам, как практически использовалась эта система.
Остается добавить, что в ходе осмотра деревни Неноксы участникам экспедиции довелось увидеть еще сохранившийся, но давно практически не использующийся фрагмент дороги-узкоколейки, когда-то проложенной от варниц к соляным амбарам, да и сами амбары. Два очень крупных сооружения с порыжевшими от времени и соли стенами используются и в настоящее время для хранения какого-то товара, поэтому внутрь участникам экспедиции попасть не удалось. При внешнем осмотре на стене одного из амбаров была обнаружена вырубленная топором надпись: "17.." год. По словам одного из местных жителей, внутри амбара тоже есть дата - "1795 г"7. Амбары стоят на берегу Нижнего озера, из которого вытекает река, впадающая в Белое море. По этому пути соль и попадала из Неноксы в Архангельск, а затем в другие русские города и села, в том числе и Кирилло-Белозерский монастырь. Рядом с соляными амбарами на берегу реки лежат "очевидцы и участники" долгих морских и речных походов. Это две очень крупные морские лодки-баркасы, оставшиеся без работы и тоже превращенные местными жителями в место свалки. Горестно было видеть эти добротно сделанные суда лежащими на берегу и почти доверху набитыми бытовым мусором.
Чтобы не закончить рассказ об экспедиции на столь печальной ноте, добавим, что не все жители Неноксы столь равнодушны к своей истории. Некоторые помнят и берегут памятники истории и архитектуры, в том числе и церкви, стоящие в центре села. На одном из домов деревни мы увидели мемориальную доску, напоминающую о том, что в нем жила в ссылке в 1904-1905 годах революционерка В. Ф. Фигнер. Часть жителей-старожилов охотно поделилась с нами воспоминаниями о соляных промыслах (их воспоминания приложены к данной статье). Администрация совхоза помогла нам в сборе экспонатов и с транспортом. У председателя сельского совета Василия Федоровича Голубицкого, учителя истории по специальности, были хорошие задумки о создании музея в Неноксе. Кстати, участники экспедиции очень благодарны ему за действенную помощь в решении многих проблем экспедиции. Он же стал и третьим, нештатным, членом экспедиции - фотографом. Его снимки приложены к отчету экспедиции и иллюстрируют эту статью.
Приложения
ВОСПОМИНАНИЯ АЛЕКСАНДРА ИВАНОВИЧА ПУРНЕМЦЕВА
(Записаны участниками экспедиции Г. О. Ивановой и И. А. Смирновым ; 7 июня 1985 года в Неноксе)
Пурнемцев А. И., год рождения 1895, уроженец д. Ненокса, ветеран Великой Отечественной войны, кавалер ордена Ленина, потомственный моряк, прошедший путь от юнги до капитана.
Воспоминания записаны с его слов.
Будучи мальчишкой, я часто бегал на соляные варницы и хорошо представляю процесс солеварения. В те годы на берегу Соляного ручья стояло 12 варниц, правда, значительная их часть была довольно ветхая, и соль в них уже не варили. Варницы были деревянные, крыты тесовой кровлей на два ската. На кровлях имелись деревянные вытяжные трубы для удаления из варниц дыма. Внутри варницы висел црен - огромная квадратная в основании сковорода. Она подвешивалась на специальном устройстве. Для удобства подвески црена в нем на дне были устроены скобы - за них специальными прутками и подвешивали црен к бревнам специальной конструкции, установленной в варнице. Црены делали свои кузнецы.
Под цреном, в земляном полу варницы, была выкопана яма-топка. От дна ямы до црена было до 1,5 метра высоты, по периметру яма до самого црена выкладывалась камнем, который предохранял от пожаров.
Соляной рассол из скважины от трубы-качки подавался по специальному желобу прямо в варницу и црен. От одной трубы-качки, как правило, подавали рассол в несколько варниц, и поэтому желоба веером расходились от скважин к варницам. Качали рассол обычно женщины. Рассол в скважинах был густой, и концентрация его доходила до 12 процентов.
После заливки рассола в црен в топке разводился огонь, и начиналась выварка соли. Топкой, как правило, занимались старики. На одну варку расходовалось 10-12 саженей дров. Выход соли с одной варки достигал 100 пудов (1600 кг).
Заготовкой дров занимались многие жители Неноксы. Они рубили дрова по берегам реки Верховки, по ней же и сплавляли дрова. Верховкой река называется потому, что вытекает она из верховых озер. Заготовляли дрова обычно зимой. Их пилили, укладывали в штабеля, а весной сплавляли вниз по течению реки. У деревни была запань, в ней-то и ловили бревна, вытаскивали их на берег и на лошадях подвозили к варницам.
Одно время заготовку дров монополизировала одна купчиха (имени не помню), которая заготовляла за сезон до 3000 саженей дров.
После того как вода из рассола выпаривалась, на дне црена оставалась соль. При сильном нагреве она разбухала, как каша. Ее сгребали и перекладывали в засеки, а црен был готов для новой варки. Время от времени приходилось удалять золу из топки. Одна варка продолжалась обычно 1,5 суток.
Засеки делались внутри варниц. В них, помимо стенок, имелся и деревянный пол. Соль укладывалась в них на 1-2 суток, затем подсушенную соль засыпали в мешки и отправляли на соляной склад, стоявший на берегу реки Верховки. Соляной склад состоял из нескольких больших амбаров (до настоящего времени уцелело два). Возили соль из варниц на подводах. В первые годы Советской власти от варниц до склада проложили узкоколейную железную дорогу, но в вагонетки с солью впрягали лошадей. Из соляного склада соль в летнее время отправляли на карбасах в Архангельск. Зимой возили на подводах туда же и даже в Вологду. Мой отец тоже не раз возил соль. Постепенно на полу сусеков образовывался плотный слой соли - лизунец, его выламывали и использовали для скармливания животным.
Сельские ребятишки любили ходить в варницы, так как им нравилось варить картошку в кипящем рассоле. Картофель накладывался в чистый полотняный мешочек и опускался на 15 минут в црен. Картошка, сваренная в соляном рассоле, была замечательно вкусной. Особенно любили ребятишки варницу, где варил соль Еким Ермолин. Он любил детей и никогда им не отказывал, только следил за тем, чтобы мешочки для варки были чистыми, а от девочек за варку требовал еще и поцелуя.
Закончили варить соль еще до 1917 года, правда, в Великую Отечественную войну, когда вновь почувствовался острый недостаток соли, жители деревни вновь вернулись к промыслу, но уже на новой основе. Для варки соли были изготовлены маленькие црены, размером 40 х 40 х 10 сантиметров. Варили соль только для собственных нужд.
ВОСПОМИНАНИЯ УЛЬЯНЫ АНДРЕЕВНЫ ЕРМОЛИНОЙ
(1895 ГОДА РОЖДЕНИЯ) И ЕЕ ДОЧЕРИ МАРИИ АФАНАСЬЕВНЫ (1918 ГОДА РОЖДЕНИЯ)8
(Записаны участниками экспедиции Г. О. Ивановой, И. А. Смирновым : 27 июня 1985 года в деревне Ненокса)
Воспоминания записаны с их слов. Мария Афанасьевна до замужества работала солеваром.
На Соляном ручье стояли 4 варницы, жители села все участвовали в солеваренном промысле, но варили по очереди. Для осуществления варки объединялись в небольшие группы-артели. Членов такой группы называли дольщиками. Одна варка артелью называлась "сугреб". Доходы от продажи соли с такого сугреба шли в пользу всех членов-дольщиков, а продавали соль в специальной лавке в городе Архангельске, устроенной от деревни Ненокса.
Внутри варницы был котел, или черен [црен. - И. С.]. Он устанавливался на камнях. В него по специальному желобу от скважины подавался соляной рассол. В скважине устанавливалась труба для качки раствора. Она соединялась с ручным насосом. Для того, чтобы наполнить црен, приходилось делать 200 качков. Качали, как правило, женщины и вдвоем. После заполнения црена зажигали огонь в топке и начинали варить соль. Солеваренный процесс шел три дня. Первые два дня поддерживали сильный огонь, а на третий - слабый. Вода из рассола испарялась. Для контроля за варкой соли использовали березовую палочку длиной до метра, толщиной в палец. Ее опускали в рассол и помешивали; как только палочка покрывалась плотным слоем соли, сильный огонь в топке прекращали, поддерживали слабый жар, вода активно испарялась, соль выпадала на дно црена. В црене соль сгребали деревянными лопатами-граблями, а переносили ее в сусеки уже металлическими лопатами. Соль находилась в сусеках 2-3 суток, где окончательно высыхала. Затем соль ссыпали в мешки, выносили из варницы, грузили на подводы и везли на соляные склады, которые стояли вдоль реки Верховки. В амбарах для хранения соли имелись также сусеки. Высота их доходила порой до крыши. В таком случае заходили с мешками соли по трапу до верхней двери амбара и засыпали соль сверху. Из одной варки выходило тонны полторы-две соли.
В годы Великой Отечественной войны в Неноксе работал "соляной завод" (видимо, небольшое предприятие). Его контора существовала до 1943 года, но сами работы прекратились раньше. Соль, вываренная на "заводе", еще долго хранилась в амбарах. К варницам с реки (от соляных складов) была проложена железная дорога-узкоколейка. По ней возили дрова к варницам. Рабочей силой на дороге были лошади.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Розен Б. Северная соль. Архангельск, 1957. С. 86.
2 Никольский Н. К. Кирилло-Белозерский монастырь и его устройство до второй четверти XVII в. (1397-1625 гг.). Т. 1 СПб., 1897. С. 112-123.
3 Максимов С. В. Год на Севере. Сев-Зап. кн. изд-во, 1984. С. 61-62.
4 ОПИ КБИАХМ. ДПА. Оп. 2. Д. 388 (Документы научной экспедиции в д. Неноксу Архангельской области. 1985 г.). Фрагменты угловой части црена, рассольной трубы и желоба находятся в фонде дерева и металла музея-заповедника.
5 ОПИ КБИАХМ. ДПА. Оп. 2. Д. 388.
6 Миниатюра из рукописи XVII в. "Житие Зосимы и Савватия" (ГИМ. Собрание Вахромеева. № 71. Л. 38 об.).
7 ОПИ КБИАХМ. ДПА. Оп. 2. Д. 388.
8 Воспоминания А. И. Пурнемцева, У. А. Ермолиной, М. А. Ермолиной нашли отражение в дневнике экспедиции, в данном виде восстановлены по личным записям автора.
