ПОСЕЛЕНИЕ КАМЕННОГО - ЖЕЛЕЗНОГО ВЕКОВ КИРИЛЛОВ-1 НА ТЕРРИТОРИИ КИРИЛЛО-БЕЛОЗЕРСКОГО МОНАСТЫРЯ
Суворов А.В.
ПОСЕЛЕНИЕ КАМЕННОГО - ЖЕЛЕЗНОГО ВЕКОВ КИРИЛЛОВ-1 НА ТЕРРИТОРИИ КИРИЛЛО-БЕЛОЗЕРСКОГО МОНАСТЫРЯ
ПОСЕЛЕНИЕ КАМЕННОГО - ЖЕЛЕЗНОГО ВЕКОВ КИРИЛЛОВ-1 НА ТЕРРИТОРИИ КИРИЛЛО-БЕЛОЗЕРСКОГО МОНАСТЫРЯ
Археологические исследования на территории Кирилло-Белозерского монастыря ежегодно, начиная с 1994 года, ведет отряд вологодского Научно-производственного центра "Древности Севера"1. Исследования носят по большей части охранный, временами даже "спасательный" характер - они опережают или сопровождают активную работу реставраторов там, где она связана с земляными работами. Необходимость в проведении исследований самая насущная: практически на всей площади монастыря имеется культурный слой мощностью от сорока сантиметров до трех-четырех метров. Эти разнообразные отложения содержат подчас уникальную информацию о монастырских древностях, относимых по археологической временной шкале к позднему средневековью и новому времени. А в 1998 году здесь были неожиданно обнаружены и значительно более ранние находки, возраст которых измеряется уже не веками, а тысячелетиями2.
Археологические исследования сезона 1998 года, о некоторых результатах которых пойдет речь ниже, проводились на части территории Ивановского монастыря3. Выбранный для обследования
____________
* Подготовка публикации осуществлена при поддержке РГНФ, грант № 99-01-00441а.
участок представляет собой небольшой луг, протянувшийся по левому берегу реки Свияги вблизи ее впадения в Сиверское озеро и ограниченный с востока крутым склоном Ивановского холма (рис. 1). Культурный слой данного участка ранее не обследовался. Впрочем, по сообщению А. Ф. Позднякова, бывшего директора Кирилло-Белозерского музея-заповедника, в 1960-х годах известный московский археолог Лина Анатольевна Голубева осматривала участок и начинала проводить какие-то рекогносцировочные работы, оставшиеся, по его мнению, незавершенными и недокументированными. В ходе исследований 1998 года, таким образом, были получены первые данные о культурном слое участка на левом берегу реки Свияги, участка достаточно важного для формирования объективного представления об истории развития Кирилле-Белозерского монастыря.
Выбранная территория сегодня в минимальной степени используется в хозяйственных целях: это плотно задернованный луг, частично подтопляемый весной разливающейся Свиягой. Для выявления стратиграфических зон и разведки места для закладки раскопа была предпринята шурфовка. На участке заложено 9 шурфов, каждый размером 1x1 метр (рис. 1). Места для закладки шурфов выбирались таким образом, чтобы иметь представление обо всех зонах неоднородного во многих отношениях участка. Первичное обследование позволило получить некоторые данные о характере культурных напластований. Например, в пойме реки Свияги была выявлена зона максимально информативного влажного культурного слоя, хорошо сохраняющего органические материалы. В позднесредневековом пласте культурного слоя были выявлены остатки построек - кирпичной (шурф 2 и др.) и деревянных (шурф 7). Общее количество находок в шурфах составило 1543 единицы.
В рамках темы, вынесенной в заголовок статьи, интересно то обстоятельство, что 12 процентов полученного инвентаря было отнесено не к позднему средневековью, а к первобытности. В нижней части культурного слоя в пяти шурфах (1, 3, 4, 6, 7) были обнаружены многочисленные фрагменты неолитической ямочно-гребенча-той керамики, единичные - энеолитической (?) и штрихованной керамики раннего железного века, два кремневых орудия (кремневый скребок, скол со следами использования) и отходы обработки кремня (табл. 1). Выявленное древнее поселение получило название Кириллов-1.
Для получения более представительных данных непосредственно к северу от шурфа 7, в котором были выявлены наиболее информативные сырые слои, был заложен раскоп 1 общей площадью 26 квадратных метров. Расстояние от раскопа до современного русла реки составило 11-12 метров, а до берега озера - около 50 метров (рис. 1). Расстояние от юго-восточного угла раскопа до северного угла Глухой (Котельной) башни крепостных стен XVI века (постройка 5 на рис. 1) составило 35,5 метра.
В раскопе 1 оказалось возможным изучить напластования нового времени, позднего средневековья и частично переотложенные слои раннего железного и каменного веков. Закладка раскопа была осуществлена с привязкой к краю древней границы между низкой и высокой поймой с расчетом соотнесения стратиграфической ситуации суходольной и пойменной частей участка. Древняя линия берега Свияги разделила раскоп пополам: восточная (суходольная) часть раскопа пришлась на крайний участок древнего берега, а западная (пойменная) часть - на край заторфованного древнего речного мелководья. Количество, состав и толщина прослоек в названных частях раскопа существенно отличались (рис. 2). В суходольной части раскопа были выявлены две группы отложений, представленных минеральными породами с разной степенью насыщенности органикой. Сверху залегал темно-серый суглинок с включениями древесного тлена, угля и прослойками перемещенного грунта (культурный слой нового времени и позднего средневековья). Ниже залегала желто-серая супесь с отдельными угольками (частично переотложенный культурный слой первобытности). В пойменной части раскопа были выявлены три важнейшие группы слоев: верхняя - с преобладанием минеральной составляющей (культурный слой нового времени), средняя - сырые слои торфяника, сохраняющие органические материалы (культурный слой позднего средневековья), и нижняя - смешанные органические и (преимущественно) минеральные прибрежные отложения (шлейф эпохи первобытности и слои без инвентаря). Общая мощность разобранных отложений в суходольной части раскопа составила 0,75-0,8 метра, а в пойменной части - 1,5-1,75 метра. Работы велись в условиях значительной обводненности культурного слоя, нижняя часть которого лежала на уровне воды в реке Свияге. Оказалось необходимым постоянно удалять воду из раскопа. Скапливающаяся на дне раскопа вода отводилась по выкопанным вдоль стен канавкам сечением 10 х 10 сантиметров в водосборный колодец, откуда отчерпывалась вручную.
Оказалось, что выявленные в западной половине раскопа 1 слои торфа откладывались лишь на протяжении позднего средневековья и нового времени в результате уменьшения активности реки Свияги. Причиной изменения режима водоема на данном участке могло быть и общее изменение уровня стояния вод, и естественное смещение русла к противоположному берегу, а возможно, и возникновение второго русла реки, наиболее активного сегодня. На режим реки, несомненно, повлияло устройство плотин водяных мельниц, мостов, крепостных каменных стен с водяными решетками, существование которых документировано письменными источниками уже на достаточно
раннем этапе существования монастыря. Окончательно антропогенные изменения были закреплены в XVIII веке устройством и укреплением спрямленного и суженного русла Свияги в пределах монастыря. На протяжении последних двух столетий Сиверское озеро является частью Северо-Двинской водной системы (ранее - имени герцога Александра Вюртембергского); в связи с этим в водоеме стабильно поддерживается повышенный уровень. Сегодня река уже практически не оказывает влияния на почвенные процессы на участке: место расположения раскопа заливается лишь весной, когда старое засоренное русло Свияги вновь становится на короткое время проточным.
Культурный слой в раскопе 1 был разобран тринадцатью неравными пластами снятия, соответствующими литологическим слоям, их группам или частям. На рисунке 2 приведен профиль северной стенки раскопа (слева от рисунка указаны номера пластов снятия, которыми был разобран культурный слой). Штриховкой выделены лишь четыре основных типа литологических слоев. В реальности число различающихся составом и цветом слоев и прослоек (обозначенных на рисунке цифрами внутри контуров) достигало 26. Оказалось, что основная толща культурного слоя, разобранная пластами 1-8, была сформирована в периоды позднего средневековья и нового времени. Пластами 9 и 10 позднесредневековые отложения были разобраны лишь на западной (пойменной) половине раскопа. Культурный слой первобытности разбирался пластами 9 и 10 (только на восточной половине раскопа) и пластами 11, 12, 13 на всей площади.
Общее количество находок, полученных в ходе работ на раскопе 1, составило 3819. Из этого числа к каменному и железному векам отнесено 518 изделий (табл. 2).
Результаты анализа данных таблицы показывают, что три четверти находок каменного века и девять десятых находок раннего железного века найдены в верхних восьми пластах раскопа, сформировавшихся лишь несколько столетий назад. Например, на пласт 4, в котором были расчищены остатки деревянной кельи периода позднего средневековья, приходится 42 процента находок первобытности всего раскопа. Объяснение этому довольно неожиданное, но простое - культурный слой первобытности образует в пласте 4 самостоятельную прослойку между слоями позднего средневековья и нового времени (рис. 2). Образование этой прослойки мощностью около 10 сантиметров объясняется перемещением сюда древнего культурного слоя, скорее всего с непосредственно прилегающего к раскопу участка. Это происшедшее в позднее средневековье перемещение можно связать, например, с подрезкой склона холма или выбросом грунта из фундаментных рвов в ходе возведения кирпичной постройки, остатки которой были выявлены восточнее раскопа в шурфах 1, 2, 8 (рис. 1). Эта засыпка способствовала, кстати, изоляции (и тем самым сохранности) погребенного под ней позднесредневекового слоя: прекратился доступ воздуха с поверхности, не происходило и перемешивание нижнего слоя с отложившимися позднее.
Переходя к рассмотрению инвентаря поселения Кириллов-1, необходимо констатировать тот факт, что четко разделить комплексы находок различных периодов первобытности на исследованной в 1998 году площади не удалось. Причина - нарушение первоначального порядка залегания культурного слоя еще в древности рекой, размывавшей и затапливавшей край стоянки, и человеком, смешавшим и переместившим часть культурного слоя. В меньшей степени подверглась смешению часть культурного слоя стоянки, изученная на восточной половине раскопа пластами снятия с 9 по 13. Но и здесь наряду с наиболее представительным комплексом каменного века встречены и находки эпохи раннего железа. В сложившейся ситуации можно лишь охарактеризовать коллекцию инвентаря в целом и указать, где возможно, принадлежность выделенных типологически комплексов отдельным эпохам.
Наиболее четко может быть разделена на культурно-хронологические комплексы коллекция керамики поселения Кириллов-1, насчитывающая 581 фрагмент керамики каменного - железного веков. К неолитической эпохе отнесены 565 фрагментов (97,2% коллекции), к эпохе раннего металла - 1 фрагмент (0,2%), а к раннему железному веку - 15 фрагментов (2,6%). К сожалению, практически вся керамика найдена в довольно сильно фрагментиро-ванном и разрозненном виде; лишь несколько десятков фрагментов из слоев 3 и 4 шурфа 3 можно отнести к одному неолитическому сосуду.
Среди массива керамики эпохи неолита типологически выделяются единичные фрагменты ранних сосудов. Среди них наиболее архаичен единственный в коллекции фрагмент венчика сосуда, орнаментированный мелкими ямками-наколами, происходящий из предматерикового четвертого слоя шурфа 6. К числу ранней неолитической керамики с характерным преобладанием в орнаментации гребенчатого штампа относится фрагмент венчика сосуда из слоя 3 шурфа 6. Внешняя сторона этого фрагмента оформлена по краю венчика рядом косо поставленных оттисков характерного зубчатого штампа, округлого в поперечном сечении; ниже - оттиски гребенчатого штампа зигзагом соединяют два ряда ямок, расположенных в шахматном порядке. Скошенный внутрь приостренный венчик с небольшим наплывом орнаментирован изнутри рядом косо поставленных оттисков гребенчатого штампа. Такая орнаментация соответствует сосудам архаического этапа льяловской культуры, датируемой в Волго-Окском междуречье первой четвертью IV тысячелетия до н. э. Аналогичная керамика встречена и поблизости - например, на расположенном в 40 километрах к востоку от Кириллова поселении Минино-1 на Кубенском озере4.
Основная масса неолитической ямочно-гребенчатой керамики поселения Кириллов-1 будет характеризоваться нами по типам орнаментальных элементов и мотивов. Конечно, выделенные на этом основании группы нельзя рассматривать как безусловно разновременные или разнокультурные: некоторые попавшие в разные группы фрагменты могли и соседствовать на одном сосуде. Такое подразделение - это лишь рабочий инструмент, способ осмыслить фрагментированный материал из преимущественно смешанных отложений. Нужно отметить, что тем или иным группам фрагментов находятся близкие аналоги среди сосудов каргопольской и развитой льяловской культур. При подсчетах за 100 процентов принята общая численность фрагментов неолитической керамики (565 экземпляров).
Фрагменты с чисто ямочной орнаментацией на памятнике встречаются чаще других (176 фрагментов - 31,1% коллекции, в том числе 11 венчиков. Возможно, указанный процент оказался несколько завышен в результате отнесения к группе слишком мелких фрагментов). Ямки округло-конической формы, компактно расположенные в шахматном порядке, покрывают всю внешнюю поверхность черепка. Большинство фрагментов принадлежит стенкам сосудов, но имеются и несколько фрагментов венчиков, орнаментированных так снаружи, например представленный на рисунке фрагмент из раскопа 1, пласт 8.
Более чем на половине фрагментов неолитической керамики в орнаментальной композиции использован еще и какой-нибудь дополнительный орнаментальный мотив, разделяющий поле округло-конических ямок на горизонтальные пояса.
Чаще других использовалось разделение ямочного поля непрерывными одиночными или несколькими параллельными линиями, нанесенными зубчатым колесом или зубчатым штампом. Таких фрагментов в коллекции - 101 (в том числе 9 венчиков) - 17,9 процента. Примером использования такого элемента может служить пояс сдвоенных линий на фрагменте из раскопа 1, пласт 11. Правда, на этом фрагменте венчика названный мотив отграничивает расположенное выше специфическое для зоны под краем венчика оформление сосуда.
Несколько реже использовался разделитель в виде поясов косо поставленных оттисков зубчатого штампа - 41 фрагмент (в том числе 5 венчиков) - 7,2 процента.
В качестве разделителя использовались и оттиски разнообразных и иногда сложных по форме орнаментиров естественного происхождения. Есть, например, позвонковые - напоминающие оттиск, оставленный позвонком рыбы; есть и оттиски в виде римской цифры "I". Таких фрагментов - 27 (в том числе 7 венчиков) - 4,8 процента коллекции. Для отдельных фрагментов этой группы есть довольно близкие аналогии в распространенных северо-западнее древностях культуры сперрингс.
Встречен и мотив-разделитель в виде одной или нескольких горизонтальных непрерывных линий, образованных оттисками гладкого штампа - 15 фрагментов (в том числе 1 венчик) - 2,6 процента; иногда гладкий штамп ставится с протаскиванием, напоминающим прочерчивание. Реже встречены разделитель в виде отпечатка шнура или веревочки (7 фрагментов, 1,2%), разделитель в виде отпечатка лопаточки с полукруглым концом, поставленной в отступающей манере (7 фрагментов, 1,2 /о).
Единично (на фрагментах уже описанных выше ранних сосудов) представлены самостоятельные мотивы в виде поля некрупных глубоких наколов (1 фрагмент, венчик, 0,2%) и горизонтальной ломаной линии из зубчатого штампа, соединяющей поставленные в шахматном порядке ямки (1 фрагмент, венчик, 0,2 /о).
Совмещение на одном фрагменте (и сосуде) двух и более дополнительных к ямочному мотивов встречается редко и обычно лишь в орнаментации зоны под краем венчика. Эти два, реже три, мотива бывают образованы к тому же различными элементами. Для фрагментов стенок медиальной части сосудов сочетание нескольких мотивов-разделителей в целом нехарактерно (3 фрагмента - 0,5 /о коллекции). Встречены лишь совмещение разделителей в виде пояса косо поставленных оттисков зубчатого штампа с разделителем в виде непрерывных линий, нанесенных зубчатым колесом или штампом (2 фрагмента), и сочетание сложного "псевдопозвонкового" разделителя с разделителем в виде отступающей лопаточки с полукруглым концом (1 фрагмент).
Как один из вариантов мотива-разделителя можно охарактеризовать и горизонтальные пояса неорнаментированного пространства, соответствующие по ширине 1-2 рядам ямок (72 фрагмента, в том числе 1 венчик, - 12,7%). Разделение ямочного поля незаполненным пространством и разреженное нанесение ямок (характерное, например, для части керамики каргопольской культуры) получили широкое распространение в поздний период существования культур общности ямочно-гребенчатой керамики.
Достаточно распространена на памятнике редкоямочная керамика, характеризующаяся использованием в орнаментации сосуда практически одного элемента - округло-конических ямок, занимающих не всю поверхность сосуда или же расположенных равномерно, но разреженно. Таких фрагментов в коллекции - 101, в том числе 7 венчиков, - 17,9 процента. Разреженно нанесенные ямки довольно часто располагаются уже не в шахматном порядке, а один ряд точно над другим или даже с отсутствием твердого порядка. Расположенные на неорнаментированной поверхности сосуда группы плотно поставленных ямок образуют горизонтальные или наклонные пояса из одного или нескольких рядов элементов, орнаментированные поля в виде треугольников или ромбов. В одном случае на фрагменте венчика встречено сочетание редкоямочной орнаментации с дополнительным мотивом в виде горизонтальных линий оттисков штампа-"личинки" - видимо, природного происхождения (1 экземпляр, венчик, 0,2%).
Орнаментальные композиции сосудов на основе имеющихся разрозненных материалов восстановить полностью не удалось ни для одного сосуда. Выше, опираясь преимущественно на фрагменты венчиков, предпринимались попытки отметить лишь встреченные характерные черты и закономерности в построении этих композиций.
Рассмотренная ямочно-гребенчатая керамика находит близкие аналогии в комплексах раннего, среднего и позднего (редкоямочного) этапов развития льяловской культуры и может быть датирована в широких рамках второй-четвертой четвертей IV тысячелетия до н. э.
К эпохе раннего металла (III тысячелетие до н. э.) предположительно отнесен единственный фрагмент стенки керамического сосуда из пласта 3 шурфа 1. Глиняное тесто фрагмента довольно рыхлое. Его гладкая поверхность орнаментирована вдавлениями от округлого конца лопаточки, поставленными в отступающей манере и образующими отрезки в составе горизонтального зигзага.
Керамический инвентарь селища раннего железного века был также впервые обнаружен на исследованном участке в ходе работ 1998 года. Материал железного века представлен в раскопе 1 двумя обломками грузика дьякова типа (№ 160-1, пл. 5; № 180, пл. 6. Оба - из кв. У-21) и 14 мелкими фрагментами штрихованной керамики (пл. 5, 13), обнаруженными в кв. У-21 и У-22. Еще один фрагмент штрихованной керамики обнаружен в шурфе 6. Перечисленные находки сильно фрагментированы и имеют следы окатанности, они найдены явно в переотложенном состоянии. Видимо, площадка селища находится несколько дальше от реки - на склоне Ивановского холма, а возможно, и на его вершине.
Переходя к анализу коллекции изделий из камня, еще раз отметим смешанность разновременных комплексов в слое и отсутствие возможности надежно датировать большинство находок типологическим путем. Значительная часть орудий (малооформленных или нетипичных) равновероятно могла быть изготовлена и в каменном, и в железном веках. Рассматривая разновременный комплекс кремневых изделий, полученный в результате работ 1998 года, нетрудно заметить, что использовавшееся жителями поселения кремневое сырье сильно различалось по своим качествам. Среди отходов кремнеобработки преобладает низкосортный галечниковый кремень различных цветов и оттенков - белый, серый, желтый, красно-коричневый, коричневый, черный, различный пестроцветный. Реже встречается кремень высокого качества - красно-коричневого, розового, серого и белого цветов. Существенно отметить, что принадлежащие к микролитической индустрии изделия изготовлены именно из высококачественного кремня. Основную массу кремня необходимо отнести к неолитической эпохе.
В составе коллекции кремневых изделий из шурфов происходят лишь пять сколов и два орудия - скол со следами использования (узкий скобель или резец ?) и скребок, оба - из шурфа 3. Остальной каменный инвентарь происходит из раскопа 1. Он представлен 40 орудиями и 71 экземпляром отходов кремнеобработки. Каменные орудия, найденные в раскопе 1, изготовлены из кремня (37 экземпляров), сланца (2) и кварцита (1). Среди численно преобладающих кремневых орудий имеются скребки (14 экземпляров), скобели (2), в том числе вогнутый, ножи (4), пластины (4), в том числе одна - со следами использования и одна - с оформленным ретушью концом, сечения (2) и обломок пластины со следами использования (очевидно, вкладыши), комбинированное орудие (скребок-нож), обломок проникающего орудия с двусторонней обработкой типа кинжала или заготовки наконечника дротика (?), сверло на сколе. Различные стадии изготовления кремневых орудий представлены нуклевидным осколком, нуклеусом, ребристой пластиной, сколом подправки площадки карандашевидного нуклеуса, обломком заготовки двусторонне обработанного орудия. Есть в коллекции и типичные для микролитической индустрии изделия - немногочисленные изготовленные из качественного кремня пластины и орудия на них. Такие изделия могли быть изготовлены и в мезолите, и в неолитическую эпоху. Есть и изделия на довольно массивных пластинах из кремня худшего качества. Безусловно, к неолиту должны быть отнесены кремневые орудия на отщепах и сколах с двусторонней обработкой - сверло на сколе, обломок заготовки (?) орудия (нож ?), нож, сверло (?) на обломке ножа или наконечника дротика.
Изделия из других пород камня из раскопа 1 представлены лишь тремя экземплярами. Из сланца грубой отбивкой изготовлен острообушный топор со шлифованным лезвием. Тесло, в отличие от первого рубящего орудия, было полностью оформлено шлифовкой и послужило затем отбойником. Свидетельствами такого вторичного использования тесла являются многочисленные мелкие выбоины возле отколовшегося обуха орудия (утраченного, видимо, уже при вторичном использовании).
Изделие из кварцита - изготовленный на крупном сколе вогнутый скобель (?) или, возможно, грузило с оформленным перехватом - единственное, которое может быть отнесено как к первобытности, так и к средневековью.
Описанные выше материалы железного и каменного веков (неолит, мезолит (?)), эпохи раннего металла были выявлены на территории монастыря впервые. Первобытное поселение, получившее название Кириллов-1, оказалось расположенным в типичной для стоянок региона топографической ситуации - вблизи впадения в Сиверское озеро небольшой речки Свияги, точнее, протоки длиной в 700 метров, берущей начало в проточном Долгом озере. О распределении материалов раннего железного века по площади судить сколько-нибудь обоснованно не представляется возможным по причине их малочисленности. Инвентарь неолита встречен помимо раскопа 1 также в шурфах 1, 3, 4, 5, 6, 7. По итогам работ 1998 года размеры площадки, на которой распространен неолитический инвентарь, могут быть указаны, как превышающие 32 х 22 метра по осям север-юг и запад-восток соответственно. Благодаря отсутствию первобытного материала в некоторых шурфах установлены две границы поселения: северная (проходит южнее шурфа 9) и северо-восточная (западнее шурфов 2 и 8). Естественной западной границей поселения является древний край левого берега реки Свияги, выявленный в раскопе 1, а менее определенной восточной - подножие крутого склона Ивановского холма. Исходя из распределения материала в шурфах и топографической ситуации нужно предположить, что неолитическая стоянка простирается и далее к югу по левому берегу Свияги и, возможно, к юго-востоку до места ее впадения в Сиверское озеро и занимает площадь как минимум втрое превышающую ту, что была указана выше.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Васильев С. Ю., Папин И. В., Суворов А. В. Исследования центра "Древности Севера" // Археологические открытия 1995 года. М., 1996. С. 29-31; Папин И. В., Суворов А. В. Исследования центра "Древности Севера" в Вологодской области // Археологические открытия 1996 года. М., 1997. С. 55-57; Папин И. В., Суворов А. В. Исследования центра "Древности Севера" // Археологические открытия 1997 года. М., 1998; Папин И. В. Археологические исследования в церкви Кирилла в Кирилло-Белозерском монастыре // Кириллов: Краеведческий альманах. Вып. 3. Вологда, 1998. С. 5-16.
2 Суворов А. В., Папин И. В. Отчет об археологических исследованиях на территории Кирилло-Белозерского монастыря (г. Кириллов, Вологодская обл.) в 1998 году (Архив ИА РАН. P-I); Суворов А. В., Папин И. В. Исследования центра "Древности Севера" // Археологические открытия 1998 года. М., (в печати).
3 Суворов А. В., Папин И. В. Отчет об археологических исследованиях на территории Кирилло-Белозерского монастыря...
4 Суворов А. В. Новые материалы первобытности с многослойного памятника Минино I на Кубенском озере (раскоп I, сезон 1997 года) // Традиции в контексте русской культуры. Вып. VII. Череповец, (в печати).
Археологические исследования сезона 1998 года, о некоторых результатах которых пойдет речь ниже, проводились на части территории Ивановского монастыря3. Выбранный для обследования
____________
* Подготовка публикации осуществлена при поддержке РГНФ, грант № 99-01-00441а.
участок представляет собой небольшой луг, протянувшийся по левому берегу реки Свияги вблизи ее впадения в Сиверское озеро и ограниченный с востока крутым склоном Ивановского холма (рис. 1). Культурный слой данного участка ранее не обследовался. Впрочем, по сообщению А. Ф. Позднякова, бывшего директора Кирилло-Белозерского музея-заповедника, в 1960-х годах известный московский археолог Лина Анатольевна Голубева осматривала участок и начинала проводить какие-то рекогносцировочные работы, оставшиеся, по его мнению, незавершенными и недокументированными. В ходе исследований 1998 года, таким образом, были получены первые данные о культурном слое участка на левом берегу реки Свияги, участка достаточно важного для формирования объективного представления об истории развития Кирилле-Белозерского монастыря.
Выбранная территория сегодня в минимальной степени используется в хозяйственных целях: это плотно задернованный луг, частично подтопляемый весной разливающейся Свиягой. Для выявления стратиграфических зон и разведки места для закладки раскопа была предпринята шурфовка. На участке заложено 9 шурфов, каждый размером 1x1 метр (рис. 1). Места для закладки шурфов выбирались таким образом, чтобы иметь представление обо всех зонах неоднородного во многих отношениях участка. Первичное обследование позволило получить некоторые данные о характере культурных напластований. Например, в пойме реки Свияги была выявлена зона максимально информативного влажного культурного слоя, хорошо сохраняющего органические материалы. В позднесредневековом пласте культурного слоя были выявлены остатки построек - кирпичной (шурф 2 и др.) и деревянных (шурф 7). Общее количество находок в шурфах составило 1543 единицы.
В рамках темы, вынесенной в заголовок статьи, интересно то обстоятельство, что 12 процентов полученного инвентаря было отнесено не к позднему средневековью, а к первобытности. В нижней части культурного слоя в пяти шурфах (1, 3, 4, 6, 7) были обнаружены многочисленные фрагменты неолитической ямочно-гребенча-той керамики, единичные - энеолитической (?) и штрихованной керамики раннего железного века, два кремневых орудия (кремневый скребок, скол со следами использования) и отходы обработки кремня (табл. 1). Выявленное древнее поселение получило название Кириллов-1.
Для получения более представительных данных непосредственно к северу от шурфа 7, в котором были выявлены наиболее информативные сырые слои, был заложен раскоп 1 общей площадью 26 квадратных метров. Расстояние от раскопа до современного русла реки составило 11-12 метров, а до берега озера - около 50 метров (рис. 1). Расстояние от юго-восточного угла раскопа до северного угла Глухой (Котельной) башни крепостных стен XVI века (постройка 5 на рис. 1) составило 35,5 метра.
Оказалось, что выявленные в западной половине раскопа 1 слои торфа откладывались лишь на протяжении позднего средневековья и нового времени в результате уменьшения активности реки Свияги. Причиной изменения режима водоема на данном участке могло быть и общее изменение уровня стояния вод, и естественное смещение русла к противоположному берегу, а возможно, и возникновение второго русла реки, наиболее активного сегодня. На режим реки, несомненно, повлияло устройство плотин водяных мельниц, мостов, крепостных каменных стен с водяными решетками, существование которых документировано письменными источниками уже на достаточно
Культурный слой в раскопе 1 был разобран тринадцатью неравными пластами снятия, соответствующими литологическим слоям, их группам или частям. На рисунке 2 приведен профиль северной стенки раскопа (слева от рисунка указаны номера пластов снятия, которыми был разобран культурный слой). Штриховкой выделены лишь четыре основных типа литологических слоев. В реальности число различающихся составом и цветом слоев и прослоек (обозначенных на рисунке цифрами внутри контуров) достигало 26. Оказалось, что основная толща культурного слоя, разобранная пластами 1-8, была сформирована в периоды позднего средневековья и нового времени. Пластами 9 и 10 позднесредневековые отложения были разобраны лишь на западной (пойменной) половине раскопа. Культурный слой первобытности разбирался пластами 9 и 10 (только на восточной половине раскопа) и пластами 11, 12, 13 на всей площади.
Общее количество находок, полученных в ходе работ на раскопе 1, составило 3819. Из этого числа к каменному и железному векам отнесено 518 изделий (табл. 2).
Результаты анализа данных таблицы показывают, что три четверти находок каменного века и девять десятых находок раннего железного века найдены в верхних восьми пластах раскопа, сформировавшихся лишь несколько столетий назад. Например, на пласт 4, в котором были расчищены остатки деревянной кельи периода позднего средневековья, приходится 42 процента находок первобытности всего раскопа. Объяснение этому довольно неожиданное, но простое - культурный слой первобытности образует в пласте 4 самостоятельную прослойку между слоями позднего средневековья и нового времени (рис. 2). Образование этой прослойки мощностью около 10 сантиметров объясняется перемещением сюда древнего культурного слоя, скорее всего с непосредственно прилегающего к раскопу участка. Это происшедшее в позднее средневековье перемещение можно связать, например, с подрезкой склона холма или выбросом грунта из фундаментных рвов в ходе возведения кирпичной постройки, остатки которой были выявлены восточнее раскопа в шурфах 1, 2, 8 (рис. 1). Эта засыпка способствовала, кстати, изоляции (и тем самым сохранности) погребенного под ней позднесредневекового слоя: прекратился доступ воздуха с поверхности, не происходило и перемешивание нижнего слоя с отложившимися позднее.
Переходя к рассмотрению инвентаря поселения Кириллов-1, необходимо констатировать тот факт, что четко разделить комплексы находок различных периодов первобытности на исследованной в 1998 году площади не удалось. Причина - нарушение первоначального порядка залегания культурного слоя еще в древности рекой, размывавшей и затапливавшей край стоянки, и человеком, смешавшим и переместившим часть культурного слоя. В меньшей степени подверглась смешению часть культурного слоя стоянки, изученная на восточной половине раскопа пластами снятия с 9 по 13. Но и здесь наряду с наиболее представительным комплексом каменного века встречены и находки эпохи раннего железа. В сложившейся ситуации можно лишь охарактеризовать коллекцию инвентаря в целом и указать, где возможно, принадлежность выделенных типологически комплексов отдельным эпохам.
Наиболее четко может быть разделена на культурно-хронологические комплексы коллекция керамики поселения Кириллов-1, насчитывающая 581 фрагмент керамики каменного - железного веков. К неолитической эпохе отнесены 565 фрагментов (97,2% коллекции), к эпохе раннего металла - 1 фрагмент (0,2%), а к раннему железному веку - 15 фрагментов (2,6%). К сожалению, практически вся керамика найдена в довольно сильно фрагментиро-ванном и разрозненном виде; лишь несколько десятков фрагментов из слоев 3 и 4 шурфа 3 можно отнести к одному неолитическому сосуду.
Среди массива керамики эпохи неолита типологически выделяются единичные фрагменты ранних сосудов. Среди них наиболее архаичен единственный в коллекции фрагмент венчика сосуда, орнаментированный мелкими ямками-наколами, происходящий из предматерикового четвертого слоя шурфа 6. К числу ранней неолитической керамики с характерным преобладанием в орнаментации гребенчатого штампа относится фрагмент венчика сосуда из слоя 3 шурфа 6. Внешняя сторона этого фрагмента оформлена по краю венчика рядом косо поставленных оттисков характерного зубчатого штампа, округлого в поперечном сечении; ниже - оттиски гребенчатого штампа зигзагом соединяют два ряда ямок, расположенных в шахматном порядке. Скошенный внутрь приостренный венчик с небольшим наплывом орнаментирован изнутри рядом косо поставленных оттисков гребенчатого штампа. Такая орнаментация соответствует сосудам архаического этапа льяловской культуры, датируемой в Волго-Окском междуречье первой четвертью IV тысячелетия до н. э. Аналогичная керамика встречена и поблизости - например, на расположенном в 40 километрах к востоку от Кириллова поселении Минино-1 на Кубенском озере4.
Фрагменты с чисто ямочной орнаментацией на памятнике встречаются чаще других (176 фрагментов - 31,1% коллекции, в том числе 11 венчиков. Возможно, указанный процент оказался несколько завышен в результате отнесения к группе слишком мелких фрагментов). Ямки округло-конической формы, компактно расположенные в шахматном порядке, покрывают всю внешнюю поверхность черепка. Большинство фрагментов принадлежит стенкам сосудов, но имеются и несколько фрагментов венчиков, орнаментированных так снаружи, например представленный на рисунке фрагмент из раскопа 1, пласт 8.
Более чем на половине фрагментов неолитической керамики в орнаментальной композиции использован еще и какой-нибудь дополнительный орнаментальный мотив, разделяющий поле округло-конических ямок на горизонтальные пояса.
Чаще других использовалось разделение ямочного поля непрерывными одиночными или несколькими параллельными линиями, нанесенными зубчатым колесом или зубчатым штампом. Таких фрагментов в коллекции - 101 (в том числе 9 венчиков) - 17,9 процента. Примером использования такого элемента может служить пояс сдвоенных линий на фрагменте из раскопа 1, пласт 11. Правда, на этом фрагменте венчика названный мотив отграничивает расположенное выше специфическое для зоны под краем венчика оформление сосуда.
Несколько реже использовался разделитель в виде поясов косо поставленных оттисков зубчатого штампа - 41 фрагмент (в том числе 5 венчиков) - 7,2 процента.
В качестве разделителя использовались и оттиски разнообразных и иногда сложных по форме орнаментиров естественного происхождения. Есть, например, позвонковые - напоминающие оттиск, оставленный позвонком рыбы; есть и оттиски в виде римской цифры "I". Таких фрагментов - 27 (в том числе 7 венчиков) - 4,8 процента коллекции. Для отдельных фрагментов этой группы есть довольно близкие аналогии в распространенных северо-западнее древностях культуры сперрингс.
Встречен и мотив-разделитель в виде одной или нескольких горизонтальных непрерывных линий, образованных оттисками гладкого штампа - 15 фрагментов (в том числе 1 венчик) - 2,6 процента; иногда гладкий штамп ставится с протаскиванием, напоминающим прочерчивание. Реже встречены разделитель в виде отпечатка шнура или веревочки (7 фрагментов, 1,2%), разделитель в виде отпечатка лопаточки с полукруглым концом, поставленной в отступающей манере (7 фрагментов, 1,2 /о).
Единично (на фрагментах уже описанных выше ранних сосудов) представлены самостоятельные мотивы в виде поля некрупных глубоких наколов (1 фрагмент, венчик, 0,2%) и горизонтальной ломаной линии из зубчатого штампа, соединяющей поставленные в шахматном порядке ямки (1 фрагмент, венчик, 0,2 /о).
Совмещение на одном фрагменте (и сосуде) двух и более дополнительных к ямочному мотивов встречается редко и обычно лишь в орнаментации зоны под краем венчика. Эти два, реже три, мотива бывают образованы к тому же различными элементами. Для фрагментов стенок медиальной части сосудов сочетание нескольких мотивов-разделителей в целом нехарактерно (3 фрагмента - 0,5 /о коллекции). Встречены лишь совмещение разделителей в виде пояса косо поставленных оттисков зубчатого штампа с разделителем в виде непрерывных линий, нанесенных зубчатым колесом или штампом (2 фрагмента), и сочетание сложного "псевдопозвонкового" разделителя с разделителем в виде отступающей лопаточки с полукруглым концом (1 фрагмент).
Как один из вариантов мотива-разделителя можно охарактеризовать и горизонтальные пояса неорнаментированного пространства, соответствующие по ширине 1-2 рядам ямок (72 фрагмента, в том числе 1 венчик, - 12,7%). Разделение ямочного поля незаполненным пространством и разреженное нанесение ямок (характерное, например, для части керамики каргопольской культуры) получили широкое распространение в поздний период существования культур общности ямочно-гребенчатой керамики.
Достаточно распространена на памятнике редкоямочная керамика, характеризующаяся использованием в орнаментации сосуда практически одного элемента - округло-конических ямок, занимающих не всю поверхность сосуда или же расположенных равномерно, но разреженно. Таких фрагментов в коллекции - 101, в том числе 7 венчиков, - 17,9 процента. Разреженно нанесенные ямки довольно часто располагаются уже не в шахматном порядке, а один ряд точно над другим или даже с отсутствием твердого порядка. Расположенные на неорнаментированной поверхности сосуда группы плотно поставленных ямок образуют горизонтальные или наклонные пояса из одного или нескольких рядов элементов, орнаментированные поля в виде треугольников или ромбов. В одном случае на фрагменте венчика встречено сочетание редкоямочной орнаментации с дополнительным мотивом в виде горизонтальных линий оттисков штампа-"личинки" - видимо, природного происхождения (1 экземпляр, венчик, 0,2%).
Орнаментальные композиции сосудов на основе имеющихся разрозненных материалов восстановить полностью не удалось ни для одного сосуда. Выше, опираясь преимущественно на фрагменты венчиков, предпринимались попытки отметить лишь встреченные характерные черты и закономерности в построении этих композиций.
Рассмотренная ямочно-гребенчатая керамика находит близкие аналогии в комплексах раннего, среднего и позднего (редкоямочного) этапов развития льяловской культуры и может быть датирована в широких рамках второй-четвертой четвертей IV тысячелетия до н. э.
К эпохе раннего металла (III тысячелетие до н. э.) предположительно отнесен единственный фрагмент стенки керамического сосуда из пласта 3 шурфа 1. Глиняное тесто фрагмента довольно рыхлое. Его гладкая поверхность орнаментирована вдавлениями от округлого конца лопаточки, поставленными в отступающей манере и образующими отрезки в составе горизонтального зигзага.
Керамический инвентарь селища раннего железного века был также впервые обнаружен на исследованном участке в ходе работ 1998 года. Материал железного века представлен в раскопе 1 двумя обломками грузика дьякова типа (№ 160-1, пл. 5; № 180, пл. 6. Оба - из кв. У-21) и 14 мелкими фрагментами штрихованной керамики (пл. 5, 13), обнаруженными в кв. У-21 и У-22. Еще один фрагмент штрихованной керамики обнаружен в шурфе 6. Перечисленные находки сильно фрагментированы и имеют следы окатанности, они найдены явно в переотложенном состоянии. Видимо, площадка селища находится несколько дальше от реки - на склоне Ивановского холма, а возможно, и на его вершине.
Переходя к анализу коллекции изделий из камня, еще раз отметим смешанность разновременных комплексов в слое и отсутствие возможности надежно датировать большинство находок типологическим путем. Значительная часть орудий (малооформленных или нетипичных) равновероятно могла быть изготовлена и в каменном, и в железном веках. Рассматривая разновременный комплекс кремневых изделий, полученный в результате работ 1998 года, нетрудно заметить, что использовавшееся жителями поселения кремневое сырье сильно различалось по своим качествам. Среди отходов кремнеобработки преобладает низкосортный галечниковый кремень различных цветов и оттенков - белый, серый, желтый, красно-коричневый, коричневый, черный, различный пестроцветный. Реже встречается кремень высокого качества - красно-коричневого, розового, серого и белого цветов. Существенно отметить, что принадлежащие к микролитической индустрии изделия изготовлены именно из высококачественного кремня. Основную массу кремня необходимо отнести к неолитической эпохе.
В составе коллекции кремневых изделий из шурфов происходят лишь пять сколов и два орудия - скол со следами использования (узкий скобель или резец ?) и скребок, оба - из шурфа 3. Остальной каменный инвентарь происходит из раскопа 1. Он представлен 40 орудиями и 71 экземпляром отходов кремнеобработки. Каменные орудия, найденные в раскопе 1, изготовлены из кремня (37 экземпляров), сланца (2) и кварцита (1). Среди численно преобладающих кремневых орудий имеются скребки (14 экземпляров), скобели (2), в том числе вогнутый, ножи (4), пластины (4), в том числе одна - со следами использования и одна - с оформленным ретушью концом, сечения (2) и обломок пластины со следами использования (очевидно, вкладыши), комбинированное орудие (скребок-нож), обломок проникающего орудия с двусторонней обработкой типа кинжала или заготовки наконечника дротика (?), сверло на сколе. Различные стадии изготовления кремневых орудий представлены нуклевидным осколком, нуклеусом, ребристой пластиной, сколом подправки площадки карандашевидного нуклеуса, обломком заготовки двусторонне обработанного орудия. Есть в коллекции и типичные для микролитической индустрии изделия - немногочисленные изготовленные из качественного кремня пластины и орудия на них. Такие изделия могли быть изготовлены и в мезолите, и в неолитическую эпоху. Есть и изделия на довольно массивных пластинах из кремня худшего качества. Безусловно, к неолиту должны быть отнесены кремневые орудия на отщепах и сколах с двусторонней обработкой - сверло на сколе, обломок заготовки (?) орудия (нож ?), нож, сверло (?) на обломке ножа или наконечника дротика.
Изделия из других пород камня из раскопа 1 представлены лишь тремя экземплярами. Из сланца грубой отбивкой изготовлен острообушный топор со шлифованным лезвием. Тесло, в отличие от первого рубящего орудия, было полностью оформлено шлифовкой и послужило затем отбойником. Свидетельствами такого вторичного использования тесла являются многочисленные мелкие выбоины возле отколовшегося обуха орудия (утраченного, видимо, уже при вторичном использовании).
Изделие из кварцита - изготовленный на крупном сколе вогнутый скобель (?) или, возможно, грузило с оформленным перехватом - единственное, которое может быть отнесено как к первобытности, так и к средневековью.
Описанные выше материалы железного и каменного веков (неолит, мезолит (?)), эпохи раннего металла были выявлены на территории монастыря впервые. Первобытное поселение, получившее название Кириллов-1, оказалось расположенным в типичной для стоянок региона топографической ситуации - вблизи впадения в Сиверское озеро небольшой речки Свияги, точнее, протоки длиной в 700 метров, берущей начало в проточном Долгом озере. О распределении материалов раннего железного века по площади судить сколько-нибудь обоснованно не представляется возможным по причине их малочисленности. Инвентарь неолита встречен помимо раскопа 1 также в шурфах 1, 3, 4, 5, 6, 7. По итогам работ 1998 года размеры площадки, на которой распространен неолитический инвентарь, могут быть указаны, как превышающие 32 х 22 метра по осям север-юг и запад-восток соответственно. Благодаря отсутствию первобытного материала в некоторых шурфах установлены две границы поселения: северная (проходит южнее шурфа 9) и северо-восточная (западнее шурфов 2 и 8). Естественной западной границей поселения является древний край левого берега реки Свияги, выявленный в раскопе 1, а менее определенной восточной - подножие крутого склона Ивановского холма. Исходя из распределения материала в шурфах и топографической ситуации нужно предположить, что неолитическая стоянка простирается и далее к югу по левому берегу Свияги и, возможно, к юго-востоку до места ее впадения в Сиверское озеро и занимает площадь как минимум втрое превышающую ту, что была указана выше.
1 Васильев С. Ю., Папин И. В., Суворов А. В. Исследования центра "Древности Севера" // Археологические открытия 1995 года. М., 1996. С. 29-31; Папин И. В., Суворов А. В. Исследования центра "Древности Севера" в Вологодской области // Археологические открытия 1996 года. М., 1997. С. 55-57; Папин И. В., Суворов А. В. Исследования центра "Древности Севера" // Археологические открытия 1997 года. М., 1998; Папин И. В. Археологические исследования в церкви Кирилла в Кирилло-Белозерском монастыре // Кириллов: Краеведческий альманах. Вып. 3. Вологда, 1998. С. 5-16.
2 Суворов А. В., Папин И. В. Отчет об археологических исследованиях на территории Кирилло-Белозерского монастыря (г. Кириллов, Вологодская обл.) в 1998 году (Архив ИА РАН. P-I); Суворов А. В., Папин И. В. Исследования центра "Древности Севера" // Археологические открытия 1998 года. М., (в печати).
3 Суворов А. В., Папин И. В. Отчет об археологических исследованиях на территории Кирилло-Белозерского монастыря...
4 Суворов А. В. Новые материалы первобытности с многослойного памятника Минино I на Кубенском озере (раскоп I, сезон 1997 года) // Традиции в контексте русской культуры. Вып. VII. Череповец, (в печати).