Теребова Людмила Владимировна

«Роспевщик и творец»

Более чем за пятивековую историю Кирилло-Белозерского монастыря во главе обители в разное время стояли почти 80 настоятелей. Многие из них были людьми яркими, неординарными, разносторонними. Впоследствии бывшие кирилловские игумены и архимандриты становились епископами, архиепископами, митрополитами.

Игумен Варлаам (Рогов) возглавлял обитель святого Кирилла в XVI веке, в периоды правления царей Ивана IV Грозного и его сына Фёдора Ивановича. «Кормовая книга» монастыря уточняет, что Варлаам «в списке кирилловских настоятелей показан два раза: в первый раз год без семи недель, во второй - взят из Владимирского Рождественского монастыря в 1584 и был на игуменстве три года», вероятно, с февраля 1584 года по начало 1587 года, он так же упоминается в этом сане и в других источниках: 20 июля 1584 года, в мае и сентябре 1585 года, в июне и июле 1586 года[1]. Время первого игуменства в «Кормовой книге» не указано, в фундаментальном же труде П.М. Строева «Списки иерархов и настоятелей монастырей» (СПб., 1877, стб. 55) фиксируются 1563 и 1564 годы[2]. По мнению другого исследователя – Н.К. Никольского, период первого настоятельства относится к 1560-1561 годам, поскольку в источниках Варлаам упоминается как игумен Кирилло-Белозерского монастыря уже 5 сентября 1560 года[3].

Варлаам, в миру Василий Рогов, и его старший брат Савва родились в Кореле, втором по величине городе Новгородской земли. В начале XVI века в городе Кореле проживало в основном русское население – посадские и ратные люди, дети боярские, духовенство. Все они именовались «корелянами», поэтому имеющееся в научной литературе утверждение о том, что братья были по национальности карелами, скорее всего, неверно. Точно сказать, когда братья Роговы поселились в Новгороде, и когда начал свою педагогическую деятельность Савва, нельзя. Учитывая все данные о знаменитых учениках Саввы, можно полагать, что они пребывали у него в ученичестве примерно в конце 30-х – 1-й половине 40-х годов XVI века.[4] Братья Василий и Савва принадлежали к числу «старых мастеров», знатоков уставного церковного пения[5]. Савва Рогов был учителем знаменитых распевщиков Фёдора Крестьянина и Ивана Носа. Он умер в 1577-1578 году, о чем свидетельствует внесенная Варлаамом в казну Соловецкого монастыря плата 20 алтын (0,6 р.) за сорокоуст – сорокадневное поминовение после смерти – «по брате своем, по Саве»[6].

Постигнув тонкости певческого искусства у старшего брата, Василий принял монашеский постриг, но где это произошло, доподлинно не известно. Современный историк Н.П. Парфентьев полагает, что, скорее всего, Варлаам постригся в монахи в Кирилловом монастыре, куда впоследствии неоднократно возвращался. Исследователь XIX века Ап. Крылов говорит иначе: «Начальное иноческое образование он (Варлаам) получил в монастырях Новгородских».

К началу 1560-х годов Варлаам уже имел достаточный опыт духовной жизни и как «муж благочестив и мудр зело», был избран в игумены Кириллова Белозерского монастыря. В период его первого игуменства бояре и царь Иоанн Васильевич делали значительные вклады в монастырскую казну. Так, 5 сентября 1560 года царём пожаловано монастырю 3,5 тыс. рублей в память о царице Анастасии Романовне. Возглавляя монастырь, Варлаам занимался книжным делом. Известно, что он вложил в приписной Зосимо-Ворбозомский Благовещенский монастырь книгу Псалмов Давида своего письма: «письмо Кириллова монастыря игумена Варлаама новгородца лета 7072 (1564)». Возможно, в 1563-1564 годах Варлаам вторично возглавлял Кирилло-Белозерский монастырь[7]. Во вкладных книгах Кирилло-Белозерского монастыря также есть записи о его вкладах в разные годы ­– и во время игуменства, и позже, когда он был поставлен архиепископом, а потом митрополитом Ростова. В общей сумме это составляло 487 рублей с гривною. Естественно, что позднее, по смерти Варлаама, в монастыре были назначены ежегодные поминки или «корм» - 1 января и «второй корм Марта в 24 день... Пища по рассуждению, квас ячной и пироги», - как сказано в «Кормовой книге". Примечание «пища по разсуждению» вызвано тем, что 24-е марта могло прийтись и на время великого поста, и на страстную неделю, а иногда и на первые дни светлой седмицы. Вполне понятно, что во всех этих случаях пища должна быть разной[8].

В 1564 году Варлаам сложил игуменство[9] и «отошел на покой», проживая простым «клирошанином», ибо «пети был горазд», то в Зосимовой пустыни, то в самом Кирилловом монастыре[10].

В 1569-1581 годах (по Строеву) Варлаам был игуменом Соловецкого монастыря. Жизнь северной обители осложняли военные действия в ходе Ливонской войны. В 1571 году в связи с появлением у Соловецких островов шведских военных кораблей, Варлаам неоднократно обращался с посланиями к царю. В ответной грамоте Иоанн Грозный писал, что выслал на помощь воеводу, отряд стрельцов, оружие и повелел игумену совместными усилиями «сделать» около монастыря укрепленный острог. Игумен активно управлял монастырским хозяйством, заботясь о соляных и рыбных промыслах, о расширении земельных угодий. Он сам объезжал монастырские вотчины на Онеге, Кеми, Суме и другие, собирая в казну «соляные» и прочие денежные доходы. Хозяйственная документация велась с особой аккуратностью и проверялась им. В двух приходно-расходных книгах Соловецкого монастыря XVI века есть автограф Варлаама: «Соловецкого монастыря игумен Варлам руку приложил». В обители с благословения настоятеля процветало искусство книгописания. Монастырская библиотека пополнилась певческими сборниками. В центре забот игумена был и хор, состоявший из 21 клирошанина. Ездил соловецкий игумен в Новгород, иногда в Москву, «к государю». В 1578 году он выехал в Новгород «к государю со святою водою» для поздравления с праздником. За годы игуменства Варлаама Соловецкая обитель стала пользоваться расположением верховной власти, утраченным в период игуменства Филиппа (Колычева). Не раз царь присылал грамоты «о богомолье с милостынею» в связи с ведением войны, делал большие денежные вклады. В 1580 году игумен Варлаам участвовал в заседании церковного Собора, подписавшись под его решением «о неотъятии у монастырей их вотчин, о невложении новых».

Вскоре он оставил Соловецкую обитель. В июне 1581 году старец Протасий получил 10 рублей и был «послан бывшаго игумена Варлама провожать до Кириллова монастыря». Некоторое время Варлаам, очевидно, пребывал в Кирилловом Белозерском монастыре «на покое», затем он упоминается как игумен Зосимова Ворбозомского Благовещенского монастыря (1583) и архимандрит Владимиро-Рождественского монастыря (1583-1584), игравшего видную роль в церковной, культурной и политической жизни России.

С 1584 года, по распоряжению царя Иоанна, Варлаам вновь управлял Кирилловым Белозерским монастырём. Приступая к обязанностям игумена, он передал в качестве вклада в монастырь образ соловецких чудотворцев, серебряную чашу, книги (всего на 114,1 рублей). 20 июля того же года Варлаам участвовал в Церковно-Земском Соборе, где повторно поднимался вопрос о сохранении монастырской земли[11]. Подпись Кирилловского игумена стоит в Приговорной грамоте Собора, которая повторяла в основном Приговор 1580 года. Полностью совпадал и сословный состав участников обоих соборов, но по численному составу Собор 1584 года был несколько менее представительным — на нем отсутствовали некоторые епископы, не представлен был ряд монастырей. Игумен Варлаам, как настоятель одной из крупнейших русских обителей, был участником обоих Соборов.

При Варлааме в обители Святого Кирилла велось большое строительство, расширялись промыслы и земельные владения[12]. В 1585 году были расписаны Святые врата, о чём гласим надпись на них, датированная сентябрём: «Изволением Отца и поспешением Сына и совершением Святого духа при державе государя царя и великого князя Фёдора Ивановича всея России самодержца повелением и благословением игумена Варлаама и по приговору соборных старцев Кириллова монастыря сии врата большии и ментшие подписал мастер старец Александр своими учениками со Омелином да с Никитию в лето 7094 (1585) месяца сентября во славу всемогущий и животворящия Троицы Отца и Сына и Святого Духа Аминь»[13].

В январе 1587 года Варлаам был переведён из Кирилло-Белозерского монастыря на Ростовскую кафедру и посвящён в архиепископы, а в 1589 году присутствовал на Московском Соборе, решавшем вопрос об учреждении патриаршества в России, где вместе с митрополитом Московским и всея Руси Иовом и Новгородским архиепископом Александром был выдвинут кандидатом на патриаршество[14]. В день избрания Иова, претендовавшие на патриаршество архиепископы получили следующую степень в церковной иерархии - сан митрополита, Варлаам - митрополита Ростовского и Ярославского. С этого времени Ростовская кафедра стала митрополией[15]. «Летопись о ростовских архиереях» повествует так об этом событии: «Варлаам, преведену бывшу Иову из Ростова на митрополию московскую, поставлен бысть от него архиепископом Ростову в то же лето 7095 (1587). Егда же Иов поставлен бысть патриархом, тогда Варлаам от него поставися первый митрополит Ростову в лето 7097 (1589)».

Возглавляя Ростовскую епархию, он установил празднество в честь юродивого Иоанна Власатого, умершего 5 сентября 1580 года в Ростове, и составил ему похвальный канон по случаю своего исцеления у гроба ростовского юродивого[16]. В 1592 году ростовский владыка присутствовал при избрании и хиротонии Новгородского митрополита Варлаама, а в 1598 году на московском Земском соборе, избравшем на царство Бориса Годунова, и расписался на обороте Утвердительной грамоты[17]. Будучи митрополитом, Варлаам не раз посылал вклады в Кириллов Белозерский монастырь. В описи монастыря за 1601 год упоминаются пожалованные им «образ Пречистые Богородицы с ростовскими чюдотворцы», книги, одежды[18].

Кирилловский игумен, а позже архиепископ и митрополит Ростовский Варлаам не менее известен как распевщик и автор музыкальных произведений. В сочинении 30-х годов XVII века «Предисловие — откуду и от коего времени начася в нашей Рустей земли осмогласное пение» отмечается, что московский распевщик Фёдор Христианин «сказывал своим ученикам, что в Велицем Нове граде были старыя мастера Сава Рогов да брат его Василий, во иноцех Варлаам, родом кореняне, и последи того тотъ Варлаам митрополитом былъ, вельми мужъ благоговеинъ, мудръ зело, пети былъ гораздъ, знаменному и трестрочжому и демественному пению был роспевщик и творецъ[19] (т.е.композитор)».[20] Впервые этот документ был опубликован в журнале М. П. Погодина «Москвитянин» в 1846 году, а в 1849 году - в «Журнале Министерства народного просвещения» И. П. Сахаровым в его большой работе «Исследование о русском церковном песнопении». «Предисловие» явилось в сущности первым музыкально-историческим трудом в России, оно дало важные сведения о деятельности первых русских композиторов-распевщиков, среди них – и Варлаам Рогов.

Приведенная выдержка из «Предисловия» говорит о разнообразии творчества Варлаама: о сочинении им одноголосных знаменных и о трехголосных ("трестрочных") и демественных песнопений, то есть особо праздничных, исполнявшихся на архиерейских службах митрополичим хором. Если иметь в виду, что демественным назывался не только одноголосный распев, но и многоголосный 4-голосный склад хоровых произведений, то можно предположить, что именно Варлааму (хотя и не одному ему) принадлежали такие многоголосные произведения.[21]

В певческих книгах конца XVI-XVII века встречаются произведения с обозначением авторства Варлаама. Ряд песнопений одного из сборников[22] имеет правку киноварью с указаниями: "Правлено с доброго переводу", "По красному все - с Варлаамовсково" (красным цветом (киноварью) записывался один из голосов троестрочия в крюковой нотации). Возможно, он брал готовые мелодии и прибавлял к ним дополняющие мелодические голоса, образуя троестрочие или же демественное четырехголосие.

Н.П. Парфентьев называет ряд произведений Варлаама: "Ино знамя Варлаамово", которое находится среди нескольких распевов стихиры "Возыде Бог в воскликновении", цикл «Стихиры крестные Варлаамовские", включающий в себя 3 песнопения «Христе Боже наше» (3-го гласа), «Денесе владыка твари» и «Денесе непреступеным существом» (оба на 8-й глас), исполняющиеся в Крестопоклонную неделю. Примечательно, что единственный список этого цикла найден в библиотеке государевых певчих дьяков[23]. "Вполне возможно, что среди песнопений кирилловского и соловецкого роспевов есть и его (Варлаама) творения" - замечает Н.П. Парфентьев.[24]

Произведения Варлаама, очевидно, первыми исполняли хоры возглавляемых им монастырей, затем ростовский архиерейский, а позже - митрополичий хор, именовавшийся в летописях «пресветлым». К сожалению, нет документов об этом хоре за годы жизни Варлаама, но сохранились они за 1619 год, т. е. спустя 16 лет после его кончины. По переписи города Ростова тогда было десять дворов митрополичьих певчих. Хор, следовательно, состоял не менее чем из десяти человек, а могло быть и больше, так как часто в семье певца были дети, которые тоже состояли певцами хора. Можно предположить, что и при Варлааме, когда было еще спокойное время, до Смуты, хор насчитывал не меньшее число певчих. Таким образом, музыкальное творчество и хоровое исполнительство шли рука об руку[25]. Четырнадцать лет возглавляя ростовскую митрополичью кафедру, владыка Варлаам, и, несомненно, он оказал огромное влияние на певческое дело не только в смысле стиля пения, но и в организации певческих школ во вверенной ему епархии.

Творчество Варлаама развивалось в рамках канонического искусства. Он изложил «дробным знаменем» сложнейшие лицевые и фитные формулы, которые ранее выпевались по памяти. В общей сложности в цикле Варлаам распел 113 формул, что свидетельствует о его обширных знаниях в области теории лицевого и фитного пения и уникальной памяти, т.к. некоторые разводы включали до 80 звуков. Сохраняя в целом особенности традиционного фитного звучания, Варлаам привнес в распевы новые интонации и выразительные приемы, основывающиеся на современном ему опыте богослужебного пения. Он расширил возможности мелодического варьирования, обогатил напевы традиционных стихир за счет богатой мелизматики. Все распевы стихиры различаются между собой и не имеют общих фрагментов, что свидетельствует о наполнении распевщиком сложных знамен собственным музыкальным содержанием, о выработке им самостоятельной певческо-интонационной азбуки, что, главным образом, и отличает творчество выдающихся мастеров древнерусского церковно-певческого искусства.

Будучи главой крупных российских монастырей, а затем одной из самых значительных епархий, Варлаам часто бывал в Москве, где встречался с Феодором Христианином, находившимся в ту пору на придворной службе, и его учениками, которые проявляли интерес к «Варламовским» произведениям. Самого Варлаама также не могли не интересовать распевы столичных мастеров. Этот интерес передался и клирошанам - певчим хоров Кириллова Белозерского и Соловецкого монастырей, включавших эти распевы в свои рукописные сборники[26]. Большинство творений митрополита Варлаама (Василия Рогова) для нас пока не выявлено, а в хранилище Ростовского музея ныне находятся всего лишь пять знаменных рукописей без указаний авторов[27].

Митрополит Варлаам возглавлял епархию вплоть до своей кончины 25 марта 1603 года и был захоронен в усыпальнице Успенского собора Ростова.

С 2008 года в Ростове усилиями епархиальных священников собран знаменный хор. Возрождаются древние богослужебно-певческие циклы русским святым, которые были так незаслуженно забыты и упразднены в богослужениях, в связи с этим возрастает интерес и к творчеству мастеров прошлых столетий, и среди них бывший архимандрит Кирилло-Белозерского монастыря Варлаам.